А я весь день этим занимаюсь. Делаю вид, что что-то пью, активно в разговорах участвую. Лишь бы не было косых взглядов и неуместных вопросов. Те, кому за пятьдесят перевалило, любят за мою свадьбу с Сашей поболтать, ну и деток пожелать.

Ну, пятьдесят процентов сбылось – уже хорошо.

– Может, тебе что-то другое найти? – парень предлагает, слишком наблюдательный, блин. – Если это не пьёшь. Так я могу…

– Да жарко просто, сейчас разморит, не дождусь торта. А он крутой, с кучей ярусов и клубничной начинкой.

– А ты откуда знаешь?

– Ну так я с Софи выбирала.

– Погодь, ты Софи уже знаешь? Я не думал что…

– Ну, да, жену отца я как-то должна знать, не считаешь? – закатываю глаза, как отец, одна же кровь. А потом вижу, как Хома хмурится, мыслительный процесс у него идёт. – Что?

Только сейчас доходит, что я сказала.

Кому.

И это при том, что я боялась – это Белый всё все расскажет. Непременно взболтнёт где-то о том, что между нами было.

Хотела сохранить в тайне тот факт, что я со сводным братом...

Может Хома не поймёт?

– Так разве вы с Белым тогда не сводные?

Поймёт.

А если ещё пойдёт об этом болтать? Так, мимоходом обронит, какие интересные семейные отношения у нас с Эриком получаются....

Надо Белого найти, и пускай тот со своим другом разбирается.

Эрик

Просто подойдешь к Эле и скажешь: так мол и так, слышал, что вы с Сашей жениться собираетесь, а отец в курсе уже?

Прокручиваю про себя вопросы, которыми Хому обвешал перед тем, как отправить к Эле на разведку.

И ведь в лоб про ее беременность ему говорить нельзя было, а если так, вокруг да около – он точно что-нибудь сейчас напутает, какую-нибудь дурь ей ляпнет.

Но Хома похоже, к паучку подходить и не собирается, шатается среди гостей, уже и друзей себе нашел, как я погляжу.

Зазевавшись, не сразу понимаю, о чем у меня спрашивают Дина и девушки, лишь когда они с хохотом расписывают, как на меня идеально сядет пачка, и что я буду самый странный лебедь, весь разрисованный, словно больной – соображаю, наконец, что пора уносить ноги.

Выхожу из шатра, шагаю по саду, останавливаюсь в тихом уголке, сюда едва долетает свет гирлянд.

С ожесточением растираю лицо.

Если она правда беременна от этого придурка – шанса у меня нет, наверное.

Можно попытаться, но надо ли?

Лезть к ним, будущей семье.

А с другой стороны – Саня ведь паучка не заслуживает. Он и сегодня, вместо того, чтобы прощения вымаливать, на рогах домой отправился.

С моей помощью.

А если беременна от меня – может ведь такое быть?

Тогда не отвертится.

Развожу ветки, сквозь зелень пробираюсь обратно на вечеринку.

Бесконечная какая-то свадьба, я уже заколебался, а она как на ногах держится?

Особенно, если про ребенка не шутка.

Глазами нахожу ее.

Светлое платье, стянутые в хвост волосы. Стоит рядом с бородатым парнем и воркует.

Так всегда будет? Кто вечно возле нее вертится, не пойму?

Достали.

А Хому где черти носят?

Замечаю друга – весело смеётся с какой-то девушкой.

Нет, ну это не по-братски.

Плевать, сам подойду. Пошлет – так пошлет.

Пру к ней. И налетаю на кого-то, слышу тихий визг, и под ноги мне валится девушка.

– Простите, - наклоняюсь, протягиваю руку. – Не заметил вас, ушиблись?

Она хватает мою ладонь. На голубом костюме позвякивают цепочки – одна из танцовщиц.

– Да уж, так задавят и дальше пойдут, - смеётся она низким грудным смехом. Отбрасывает за спину копну волос, тоже в каких то блестящих висюльках.

Пялюсь на ее талию, голую кожу в разрезах костюма.

Слышал, что для танца живота нужен небольшой животик.

И он есть, и даже эта девушка на беременную похожа больше паучка, у Эли все плоско, как и месяц назад, когда я гладил, обнимал, целовал.