— Стерегов, — глухо сообщил я в трубку.

На том конце послышался вздох Громова.

— Привет, Раф.

— Привет, Гарик. Рад тебя слышать.

— И я.

Кажется, выволочка будет не такой бурной, как я ожидал. Хотя, может, до него еще не дошла информация о моей поездке в хирургию?

— Кондратьева не нашли.

Я прикрыл глаза и тяжело оперся рукой на перила, свесив голову. Вот и приплыли… Нет, это не стало сюрпризом, но надежда умирает последней. Я знал, что так будет.

— Он не уйдет, — хмуро добавил Громов. — Обещаю.

— Не обещай, — раздраженно перебил я.

— Мне нужно все, что ты узнал, — холодно потребовал он.

— Приезжай. Но показания я дать не смогу…

— Раф…

— У него свои в министерстве. Но я не знаю, кто. Ты не довезешь меня даже до следственного — прикопают по ходу…

Он помолчал.

— Ты уверен, что тебя рассекретили?

— Я не проверял. И желания нет. Но все зависит от интеллектуальных способностей Кондрата. А еще — ты же помнишь про его талантливую ведьму? — Мне тоже будет сложно забыть. — Уверен, ее вы тоже не нашли…

Сейчас я не понимал, какого черта я согласился на это задание. Хотя… наверное, это не правда. Мне хотелось искупить чужую вину, которую чувствовал всю жизнь своей. Только на что я годен после пережитого? Странно, что спал спокойно сегодня, но долго это везение не продлится.

— Не нашли. Пока что.

Я только хмыкнул.

— Мне тут донесли хрень какую-то… — слышал, Громов закурил.

— Что мне вчера пулю вытаскивали? — усмехнулся я.

— Ты… серьезно? Пулю? Подожди… найду запись…

— Да…

— Серафим Стерегов, — задумчиво сообщил он в трубку. — Под своим настоящим именем?

— Я соскучился по нему.

— Вытаскивал пулю в захолустной больничке? Как это развидеть?

— Я не заживал…

— Тебя подстрелили?

— Да.

— Черт. И?

— Ну и… так вышло…

— Может, это связано с именем… погоди… Натальи Игоревны Трифоновой?

— Она — моя соседка по даче. Она повезла меня в хирургию…

Громов удрученно вздохнул.

— И как много эта Трифонова теперь о тебе знает? — поинтересовался безжизненно.

— Я все уладил. Она — не проблема.

— Уверен?

— Под мою ответственность.

— Черт, Раф, какую ответственность? Она заявила в полицию, что у тебя — пулевое, и что ты, вероятно, нарушил закон…

— Уладишь?

Громов помолчал.

— Ты уверен, что не возникнет осложнений?

— Гарик, мне, может, жить осталось последнее лето — дай хоть порадоваться…

— Не ной, Раф. Прорвемся. Будешь жить долго и на благо Отечества.

Ага, как же…

— Ты рану-то затянул?

— Затянул, — поморщился я.

— А Трифонова эта хорошенькая?

— Так точно, начальник. Но не твоего ума дело.

— Я тебя понял. Тогда наслаждайся летом, а я прикрою.

— Угу…

И я только отбил звонок, как на крыльцо выскочила перепуганная Мышка.

19. 18

— Раф, ты должен срочно исчезнуть! — запищала она, а я услышал вдалеке шум машины.

— Куда я должен исчезнуть? — уперся я.

От голода начинало мутить, а уж от кухни меня оторвут сейчас только мертвого.

— Ко мне подруга едет! Будет через минуту! — паниковала Наташа, размахивая мобильником и поглядывая на ворота. — Ты мог бы…

Очевидно, нет. Потому что тут из-за дерева выскочила белая тачка и резко затормозила у дыры в заборе, напустив клубов пыли. Я философски пожал плечами:

— Я пошел готовить, а ты встречай подругу.

— Да я не смогу ей тебя объяснить! — взвыла Наташа.

— Ну, давай объясню я…

— Вот еще!

К этому времени хлопнула автомобильная дверь, и у ворот возникла та самая подруга.

— Черт, — ругнулась Мышка под нос и направилась к ней.

— Я сделаю вам кофе! — бросил я и зашел в дом.

***

— Это кто там такой? — сразу же сделала стойку Таня, стягивая солнцезащитные очки и являя мне взгляд, полный изумления: — Так вот оно что у тебя происходит…