В те годы у моей лучшей подруги было два излюбленных развлечения, связанных с Ратмиром. Первым был наблюдательный пост в виде широкого подоконника на лестничной клетке третьего этажа. Олька ежедневно занимала его, потому что оттуда, в отличие от окон её квартиры, было отчётливо видно турник. Подруга быстро выучила расписание парня и любила смотреть, как он занимается. После занятий мы порой сидели друг напротив друга на этом подоконнике и болтали, пока Оля ждала появления своего краша. Я предлагала ей сесть таким же образом на этаже Ратмира, чтобы он прошёл мимо нас и был повод познакомится, но подруга опасалась, что он воспримет это как слежку. Ей казалось, что Абрамов всё замечает, в то время как он сам даже не смотрел в нашу сторону. Мы для него были просто очередными девчонками, живущими по соседству.

Второе развлечение появилось чуть позже. Вместо того, чтобы найти человеческий повод познакомиться, Оля вздумала следить за Ратмиром и как бы невзначай попадаться ему на глаза. В итоге это превратилось в увлекательную игру, в которую нас затянуло по подростковой глупости.

Мы заходили за парнем в магазин и становились у соседнего прилавка, глядя, как он выбирает себе банку с газировкой. Или стояли с ним на одной остановке, дожидаясь непонятно какого автобуса, а затем садились на тот же маршрут и ехали, пока Абрамов не выходил на своей остановке. Сидели на лавочке у Олиного подъезда и спорили в какое время парень выйдет из дома, а потом хихикали ему вслед. Подслушивали, как он договаривается с другом сходить в кино, а потом «случайно» брали билет на тот же сеанс.

Всё это уже откровенно напоминало сталкинг, однако подруга была уверена, что сидеть у парня под дверью и всюду попадаться ему на глаза – это не одно и то же. Она приговаривала с лукавой улыбкой: «Район небольшой. Что поделаешь, мы постоянно сталкиваемся. Может, это судьба?»

Олька считала, что всё должно быть красиво. У неё была своя теория под названием «Встреча из прошлой жизни». Подруга надеялась, что примелькается парню и таким образом засядет у него в подсознании, из-за чего однажды при судьбоносном случае он начнёт знакомство с фразы: «Мы нигде не встречались?» – как в каком-нибудь типичном романтическом фильме.

Теория была смешнее некуда, так ещё на деле Абрамов продолжал игнорировать нас. Стоило появиться в его поле зрения, он будто умышленно избегал и Олю, и меня взглядом. Но всё же иногда я подыгрывала подруге, когда та упрашивала меня сопровождать её «сакральные выходы к Ратмирчику».

Если судить по правде, девчонка толком ничего не делала, чтобы сблизиться с соседом, даже «привет» при встрече сказать ему не смела, и вместо романтического фильма всё шло самоходом по банальному сценарию безответной любви. На деле она просто до чёртиков боялась узнать, что не нравится ему.

Порой я злилась на Олин глупый страх, порой сочувствовала ей, не понимая, как можно вкрашиться настолько сильно и беспомощно. Однажды под влиянием неожиданной бравады предложила ей помощь заговорить с Ратмиром первой от своего лица, но подруга лишь шокировано округлила глаза и зашипела: «Не вздумай! Так я вообще умру от стыда, а ты будешь выглядеть на фоне меня крутой! Ратмир посмеётся надо мной!» Я же была уверена, что ничего такого не случится, пока сама не убедилась, что даже у меня нет шансов – Абрамову на нас плевать.

***

В один тёплый весенний вечер я засиделась у Ольки дома. Торопясь попасть домой, зашла в лифт, в котором в одиночестве ехал Ратмир. Встретить его было неожиданно, потому что в это время он обычно гулял с друзьями. Поначалу я немного растерялась, забегав глазами по кабине. Парень быстро окинул меня взглядом. Затем он прислонился спиной к стене и спрятал свои яркие сине-зелёные глаза под козырьком кепки, отчего ко мне вернулась способность соображать.