– Я вот пытаюсь понять и не могу, Воронцова, ты меня слушаешь или без пяти минут в обморок упала? Тебе помощь не нужна, случайно? У тебя только что слюна по подбородку не стекает.

Зал утонул в громовом хохоте. Пол затрясся, так все оценили чувство юмора нашего неотразимого химика. Ржали, как они, и я вместе с ними – понимая, что обижаться тут глупо и надо подыгрывать, строя из себя циничную, взрослую и самокритичную женщину. Все в них играли, в этих «взрослых» пока не приближались к Воскресенскому близко – тогда, какой бы циничной девушка ни была, мозги ее под его черным взглядом размягчались и превращались в вязкое пюре, щеки наливались багрянцем, а речь становилась путаной, как у пятилетнего ребенка. И говорю я об этом отнюдь не понаслышке.

Так ему, гаду, и надо! – зло решила я, снова переключаясь на настоящее.  Вот уж точно поделом! А то выделывался, строил из себя не пойми кого… издевался, шуточками сыпал обидными, умник…

Вот теперь пусть престарелых баб за деньги ублажает, юморист. Посмотрим, как он с языком у нее между ног будет шутить!

А почему бы, собственно, не посмотреть? – вдруг решила мстительно. И посмотрю. И упьюсь его унижением всласть – так чтоб надолго хватило. Чтоб вспоминать каждый раз, когда он ведет себя, словно аристократ на параде плебеев, что никакой он не аристократ, а банальный, пусть и дорогой проститут!

Приготовившись стискивать зубы от омерзения, я прильнула лицом к двери, заглянула в кабинет… и тут же поняла, что лучше бы… Я ЭТОГО НЕ ДЕЛАЛА.

2. Глава 2

Первое, что бросилось мне в глаза была грудь – большая, хорошо так отвислая, женская грудь. Со здоровенными сосками.

– Чего там? – прошипела, не выдержав, Марго, отложила свои пакетики и нетерпеливо задышала мне в спину.

Без объяснений, я выпрямилась и слегка отодвинулась в сторону. Марго склонилась к тому же месту, где до этого было мое лицо… и выпрямилась, кривясь от брезгливости.

– Фу… – даже в тусклом свете из щели ее круглое лицо выглядело покрасневшим.  

Я молча приложила палец ко рту. Мне опять захотелось как-нибудь эдак пошуметь, чтобы все это прекратилось. Страшно, конечно, но, с другой стороны… что он мне сделает? Лаборатория – это не его личные апартаменты, так что взлом с проникновением нам не припишешь. Скажу, что было открыто – зашли забрать забытые на уроке вещи, услышали шум, испугались, спрятались в кладовке… И вот, честно вышли, поняв, что присутствуем при личном свидании. Захочет нажаловаться – а пусть! Я с удовольствием растрезвоню по всему универу, как он тут теток за деньги трахает! Хотя, я была уверена, что никуда он никому не нажалуется – такой позор никому не нужен.

И все же я решила, не подавать о себе знать пока. Пусть еще немного поунижается!

Тем временем унижение, по всей видимости, было в самом разгаре – дама охала, хихикала и лепетала что-то смущенное. Как девственница на приеме у гинеколога, честное слово! Любопытство пересилило брезгливость, и я снова склонилась к щели в двери.

Грудь исчезла. Вместо нее в поле моего зрения попали голые дамские ноги, вытянутые в горизонтальном положении. Дама явно на чем-то лежала. Но… на чем?! Минуту назад, кроме письменного стола, в этом отрезке комнаты ничего не было!    

И тут я увидела – это же каталка! Медицинская каталка, на которых перевозят больных в больницах!

– Что за… – пробормотала чуть слышно и придвинулась, буквально прилипла к щели, стараясь охватить как можно больше странной сцены. Как-то не очень эротично заниматься сексом на каталке… Хотя… может он с ней в доктора играть собирается?