Оторвав спину от стены, Рай тихо направилась по асфальтовой каемке обратно.

«Ну и черт с тобой, - на ходу думала она, мысленно обращаясь к сестре: - Пусть у тебя будет своя комната, парень, секс и прочее... Дура. Вот умру через пять лет, когда силы этого демона мне уже помочь не смогут, тогда пожалеешь, что так плохо со мной обошлась, но будет поздно».

Однако в глубине души Рай очень сильно в этом сомневалась. Все-таки они с Лидкой никогда не были близки, как настоящие сестры. В этой семье Рай всегда была лишней. Но другой семьи у нее не было.

* * *

«Вязовский тупик», - прочитала на табличке крайнего дома Рай, сверилась с адресом на записке, которую дала ей тетка, и осмотрелась.

Собственно, осмотрелась – сильно сказано. Нужный ей адрес оказался на другом конце города, ехать пришлось два часа с пересадками. Причем один раз Рай села не на тот автобус, потому что не имела представления в какой части города находится указанная на листке бумаги улица, потом пришлось возвращаться и пересаживаться.

В конечном итоге, в тому времени, как она наконец нашла Вязовский тупик, на город уже опустилась густая и вязкая темнота сумерек. Возле одного из крайних домов горел фонарь, поэтому название улицы на табличке Рай прочитала без труда, но дальше по улочке, фонари, похоже, не горели.

Дорога была плохая, всюду выбоины и трещины в асфальте. Дома сначала тянулись вдоль дороги одноэтажные, старые. Где-то уже горел в окнах свет. Чуть дальше, по обеим сторонам, выросли двухэтажные многоквартирные сталинки. Что правда, высокие заросли деревьев на участках позади домов почти полностью скрывали даже вторые этажи – только крыши домов и видно.

Рай нужен был дом под номером тридцать девять. Знать бы еще, где это, хоть приблизительно. В конце улочки? В середине? В сумерках она могла видеть дорогу вполне удовлетворительно, чтобы обходить выбоины, а вот разглядеть номера домов было уже не так просто – деревья росли вдоль дороги всюду и заслоняли собой дома.

От тяжелых сумок, закинутых на плечи, у Рай уже болела спина и шея. На улице, несмотря на то, что еще не наступила ночь, было безлюдно, а мимо Рай не проехала еще ни одна машина, и это заставляло ее нервничать. Мысль о том, чтобы каждый день ходить этой дорогой на работу и с работы, Рай совсем не воодушевляла.

- Чего еще можно было ожидать? – пробормотала она себе под нос, опасливо озираясь вокруг. – Если тебе предлагают очень дешевое жилье – жди подвоха.

Она представила, что сейчас, как обычно, могла бы после душа съесть на кухне свой скромный завтрак, забуриться в постель и спокойно уснуть после тяжелого дня. А вместо этого ходит в полутьме по какой-то незнакомой дороге в незнакомом районе, ищет дом совершенно незнакомой для нее женщины... Лидка хоть осознает, насколько жестоко с ней поступила? Или эта эгоистка даже не пытается представить, каково сейчас Рай? Скорее всего, второе.

Рай почувствовала, как от подступающих к глазам слез начали пощипывать веки, когда вдруг услышала шорох и треск ветвей, а потом кто-то чертыхнулся. Голос шел из зарослей позади одного из домов – подъезды сталинок явно выходили на противоположную от дороги сторону, - и был мужской, поэтому Рай, собравшись, ускорила шаг. Однако, услышав исходящее с той же стороны жалобное мяуканье, замедлилась. Мужской голос раздался снова, а следом – отчаянный кошачий писк и шуршание листвы.

- Ах, ты ж дрянной звереныш! Сейчас я до тебя доберусь!

Снова затрещали ветки. Рай остановилась и обернулась, всматриваясь в темноту, сгустившуюся между деревьями. Она увидела, как из зарослей на дорогу вышел какой-то мужик. Из кармана брюк у него торчало горлышко бутылки, а в поднятой руке болтался, норовя лапами дотянуться до лица своего мучителя и при этом неистово пища, маленький котенок.