— Подожди, — окликаю бабку. — Подай мне телефон. Вот здесь, на тумбочке.

— На, — протягивает трубку. И че мне ее, съесть, что ли?

— Нет, надо ответить на звонок.

— Как?

— Вот на экране зеленая трубка, видишь?

Самый ответственный момент.

— Ну вижу, — с сомнением отвечает она.

— Сдвигай в центр.

Давай, бабка, не подведи.

— Так?

Смотрю на экран и облегченно выдыхаю. Все получилось слава богу.

— Да. Давай сюда.

Она помогает положить телефон на плечо. Прижимаю его ухом и выдыхаю в динамик:

— Мот, бродяга…

— Тоха, здорова, — смеется он. — Как ты там?

— Охуенно, — усмехаюсь и добавляю: — Я в полной и беспросветной заднице.

— Это как?

— Приезжай и сам посмотри, — смеюсь. — Только захвати…

Не успеваю договорить, как телефон начинает скользить по коже, а удержать его или поймать не получается.

— Блядь, нет!

Все же выскальзывает и летит вниз. Не просто вниз, а плюхается аккурат в ведро с грязной водой. Откуда оно здесь-то?

— Да твою мать! — рявкаю я, едва не лопаясь от злости.

— Что случилось? — Медсестра заглядывает в палату.

— Что ты смотришь? — рявкаю на нее. — Телефон мой доставай, быстро! Знаешь, сколько он стоит?

— Весомый аргумент. — Она поджимает губы, но все же подходит и достает из ведра гаджет. — Но можно просто попросить.

Можно, да. Но я на взводе, и просьбы в моем мозгу просто не продуцируются. Я слишком вспенен чередой нелепых случайностей. Веду себя как мудак? Ну так почему «как»? Я такой и есть.

Яна вытирает мой гаджет салфеткой и кладет его на тумбочку. Ждет чего-то. Денег, что ли? Чаевые? У меня нет налички.

— Надеюсь, будет работать? — с улыбкой спрашивает, а я снова ловлю себя на мысли, что лицо кажется знакомым. Очень знакомым, и мне не кажется. Я почти уверен.

— Будет. У него защита от воды, — отвечаю на автомате, а сам лопачу внутренние файлы. Должна быть какая-то подсказка. Какие-то точки пересечения.

— Вот и ножницы. — Бабка появляется не кстати, снова не успеваю рассмотреть лицо медсестры. Она словно специально прячет его от меня.

— Баб Зой, давай я сама.

Забирает ножницы и аккуратно режет ткань, освобождая меня из плена. Ее пальчики словно случайно касаются кожи и вызывают микроожоги. Что за херня?

— Вот и все, Антон, — доносится до меня мелодичный голос. — Простого «спасибо» будет достаточно.

Я знаю этот голос. Я помню его. И фраза эта откуда-то из детства. Меня закручивает водоворот воспоминаний и выбрасывает на берег истины. Лапина. Не может этого быть.

— Янка-оборванка? — шепчу одними губами и не верю своим глазам. Нихрена себе она изменилась. Гадкий утенок поистине стал прекрасным лебедем. Да ну нахер. Это какая-то ошибка.

— Мне к твоему имени тоже рифму подобрать? — Бровь Яны выразительно изгибается, а голубые глаза мечут молнии. Вот это я попал.

5. Глава 5 Яна

Узнал! Сердце ухает вниз, а потом резко подпрыгивает и колотится быстрее, словно вот-вот выпрыгнет из груди. Вот это американские горки.

Красовский хмурится и сканирует меня внимательным взглядом. Неужели я так сильно изменилась? Становится не по себе, и я отворачиваюсь, делая вид, что сильно занята.

— Лапина! — выдает он, наконец. — Ты специально это подстроила?

— Как же быстро ты меня раскусил, — хмыкаю и едва сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться. — И руки тебе сломала тоже я?

— Тут я сам постарался, — вздыхает Антон и снова зависает, рассматривая гипс. — Признавайся, чего тебе надо? Отомстить мне решила?

Вот мне больше делать-то нечего, как мстить кому-то. Так себе из него следователь. Да и вообще, по себе людей не судят. Но это не про него.

— Да больно надо, — пожимаю плечами и закусываю губу, чтобы не улыбаться.