Нет ничего страшнее одиночества. Особенно на старости лет.
Когда мы пришли, двери дома были распахнуты настежь. Арина выносила на улицу сумки.
— Идите есть. И будем ехать в город, — сказала она, остановившись на крыльце.
Я поставил пустое ведро возле сарая и подошёл к ней.
— Не понял. Мы ведь только завтра собирались вернуться.
Не очень-то мне хочется сейчас куда-то ехать.
— Собирались завтра, а вернёмся сегодня, — ответила Арина и нырнула обратно в дом.
Я вошёл за ней. Пусть хоть объяснит, с чего вдруг она решила вот так.
— Это из-за Алисы? — спрашиваю первое, что пришло в голову. — Из-за того, что она звонила?
— Нет, — не оборачиваясь, сухо ответила Арина.
— Ты на меня за что-то обиделась?
— Нет, — повторила она.
— Может, я сделал что-то не так?
— Нет. Всё нормально.
Да ёлки-палки! Как же с женщинами тяжело. Ну почему всегда так? Почему нельзя прямо сказать всё как есть?
Сдерживаюсь, чтобы не начать кричать. Хотя, по правде говоря, очень хочется.
— Но я же вижу, что ненормально. Арина, можешь по-человечески сказать, что произошло за эту пару часов, пока нас не было.
— Всё в порядке, — говорит она, защёлкивает замок маленького дорожного чемодана и вручает его мне. — Ты здесь ни при чём.
Сейчас я чувствую себя придурком, который играет в угадайку.
Я отставил чемодан в сторону и остановил Алису, взяв за плечи.
— Это не ответ. Посмотри на меня, скажи нормально, что случилось? Зачем тебе в город?
Она наконец-то фиксирует на мне взгляд.
— Просто… маминого мужа госпитализировали . Она там вся в панике. Не может мне толком ничего объяснить. Надо ехать.
Я согласно кивнул. Ситуация действительно серьёзная. И ответ меня якобы устроил. Но я ведь прекрасно понимаю, что дело не только в этом…
В город мы приехали значительно быстрее, нежели выезжали из него. Трасса была свободной. Наверняка из-за того, что завтра тоже выходной, потому сегодня возвращаться никто не торопится. Я подвёз Арину к дому и помог занести вещи.
Мне не хотелось оставлять её одну в такой ситуации. Да и вообще, чем больше я узнаю эту женщину, тем больше мне хочется заботиться о ней.
— Давай я отвезу тебя в больницу, — предложил я на выходе из квартиры.
— Спасибо. Не нужно, — отвечает Арина и смотрит куда угодно, но только не на меня.
Явно что-то недоговаривает.
— Вдруг что-то понадобится? Я могу помочь. У меня есть связи. — И деньги, подумал я, но озвучивать не стал.
Наша бесплатная медицина очень даже платная.
Я вижу, что она сейчас мучается, будто принимает какое-то решение. И это решение даётся ей нелегко.
— Тим, спасибо тебе, конечно, но это дела семейные. А ты, извини, посторонний человек, — отвечает она так, будто бы я случайный прохожий, а между нами вообще никогда никакой близости не было. — Так что не обижайся. Спасибо тебе за выходные. До встречи на работе.
Она хотела закрыть входную дверь, но я успел подставить ногу.
Ахренеть! Это у тебя сейчас монолог или диалог с собой?
От злости сжимаю челюсть и чувствую, что ещё немного — и мои зубы начнут крошиться.
— Арина… — Я хотел взять её за руку, но она её одёрнула, как от прокажённого. А в глазах её промелькнул страх.
— Не надо.
— Что не надо? — спрашиваю я, невольно повышая тон, и понимаю, что перехожу на рык.
Она выходит на лестничную площадку и прикрывает за собой дверь. Наверное, не хочет, чтобы мелкий слышал наш разговор.
— Всего этого не надо. И отношений у нас с тобой никаких не будет. Ну, кроме рабочих, разумеется.
Да я ещё даже ничего сделать не успел. Это как в той песне: «Кричу “не брал”, а тут уж суд. “Не воровал”, уже везут…»