Но всё могло быть ещё хуже: Дьюк не уехал, а затаился в доме у матери. А значит, день-два — и негодяй вернётся…

По спине пробежал неприятный холодок, и Даша силком заставила себя закрыть глаза, мысленно отругав: завтра нужно рано встать, а проблемы следует решать по мере их поступления. Когда Дьюк вернётся, тогда она и будет думать.

Дневная усталость и сытость от каши с курятиной на ужин сделали своё дело, и девушка быстро уснула.

* * *

Горд незримо двигался за Дьюком, испытывая мрачное злорадство: мужчина нёсся к городу, будто за ним вампиры гнались. Чуть коня не угробил.

Да только вот… Горд был хуже, гораздо хуже вампиров.

Он дождался, когда Дьюк свернул с тракта в лес и устроился на ночлег. Мужчина ожидаемо углубился в чащу, чтобы с тракта не было видно костра. Несмотря на наличие клинков в ножнах, Дьюк был трусом и опасался нападения разбойников.

Дав ему время съесть последний ужин, Горд обрёл видимость и шагнул из кустов к костру. Дьюк посерел и отшатнулся, когда Горд требовательно протянул ладонь:

– Верни моё Сердце!

Рука наёмника рефлекторно схватилась за грудь у основания шеи, как если бы под одеждой было что-то скрыто, но он тут же совладал с собой и отдёрнул руку. Поняв, что именно там и спрятан артефакт, Горд не стал просить дважды, решив, что и так был достаточно добр к наёмнику, дав ему шанс вернуть украденное добровольно. Он взмахнул рукой, призывая Тьму, и та голодным зверем бросилась на человека.

Крики боли и ужаса взвились над поляной и разнеслись по лесу, напугав обитателей. Птицы, громко хлопая крыльями, рванули прочь от страшного места, где в танце смерти сплелись человек и создание Пустоши.

Всё закончилось быстро. К печали Горда. Он настроился на долгую месть, но люди слишком хрупки. Обыскав труп и переворошив все вещи, Горд в ярости зарычал: кулона не было!

Дело ухудшало то, что Дьюк пронзил грудь мага обсидиановым кинжалом до того, как произошло полное слияние, и теперь Горд не мог точно определить нахождение артефакта: он его не чувствовал, даже несмотря на связь. А энергия, которую он с таким трудом накапливал, между тем стремительно таяла…

Предположил, что кулон мог упасть по дороге и затеряться в дорожной пыли, когда Дьюк гнал коня во весь опор, но обыскивать каждый метр тракта у него просто не хватило бы сил. К счастью, тёмная ночь была его временем суток, и Горд призвал мелких созданий Пустоши, поручив эту работу им. В уплату он отдал им коня наёмника.

Не дожидаясь, когда они закончат пир и примутся за дело, Горд вновь сузил сознание до шара и рванул туда, где в лесу на границе с Тёмной Пустошью лежало тело мага. Лететь пришлось неожиданно долго: Дьюк изрядно поколесил, хватая один заказ за другим, прежде чем вернулся в деревню. Украв Тёмное Сердце, предназначавшееся не ему, наёмник всеми силами старался избежать возвращения в столицу, изображая великую занятость, но Горду было непонятно, почему король не стремился переговорить с единственно выжившим из всей делегации послов.

Вывод напрашивался сам собой – король не в курсе того, что Тёмная Пустошь в знак подтверждения заключения мира явила артефакт, и для него гибель людей выглядела как символ продолжения этой бессмысленной войны.

Засранец Дьюк алчностью перечеркнул возможность остановить многолетнее кровопролитие…

Горд достиг тела и взглянул в лицо человека, добровольно принесшего себя в жертву, чтобы стать вместилищем для него.

Гордерик Махонад – так звали этого храброго тёмного мага. Тот, кто должен был при заключении мира занять его место, носил совершенно другое имя. Вернее, их было множество: Чёрный Всадник, Тёмный Генерал, Страж Тьмы – вот только самые известные из них. Но ему понравилось то, что носил этот мужчина, и он решил оставить его себе, называясь так и дальше.