Только мои поцелуи и объятия на публике он принимает. Только я могу сделать для него приятную милую глупость, которая способна вызвать едва заметную, но всё же улыбку на жестко очерченных тонких губах Янах. В конце концов, я ношу его фамилию.

Только вот матерью его первенца стала другая.

Ревность тут же больно давит на грудную клетку.

Мне становится дурно от одной лишь мысли, что такой особенной для Яна являюсь не только я, но и Паулина.

Хотя она совсем не похожа на ту женщину, которая будет бросаться со всех ног, чтобы встретить мужа после длительной командировки. Вряд ли она прыткой обезьянкой запрыгнет к нему на шею и крепко-крепко обнимет его руками и ногами.

Ян не любит всех подряд и уж точно не влюбляется каждый день. Его ведут не эмоции, а холодный рассудок. И раз так, то эта Паулина не просто ошибка или слабость, она тоже нечто большее.

Сжимаюсь, обнимаю свои колени еще крепче и стараюсь не скулить как раненное животное.

Другая на моем месте непременно собрала бы вещи и ни минуты не провела в этом доме. Но я этот вариант даже не рассматриваю, потому что он ничего, в сущности, не даст. Только всю душу мне выпотрошит.

Я просто должна дождаться завтрашнего дня и прояснить ситуацию. Для меня это важно. Очень.

Медленно поднимаюсь с пола. Приглаживаю растрепанные волосы.

— Завтра, — шепчу сама себе и направляюсь в сторону ванной, чтобы умыться. — Я всего лишь должна продержаться до завтра.

4. Глава 4.

Паулина

— Мам, а папа скоро к нам приедет? — спрашивает Даня и с надеждой заглядывает мне в глаза.

Мы только-только пришли с прогулки. Погода сегодня просто замечательная. Не удержалась, отложила все дела и посвятила время сыну.

— Надеюсь, скоро, родной.

Помогаю Дане снять куртку, вешаю ее в шкаф, и сама разуваюсь.

Даня виделся со своим отцом всего лишь раз. Совсем недавно, когда мы отдыхали у моря. Но этого раза вполне хватило, чтобы сын прикипел к Яну.

Я опасалась, что Даня плохо отреагирует на знакомство. Всю ночь накануне спать не могла. Волновалась. Но напрасно. К счастью.

То, как отреагирует Ян приблизительно догадывалась и не прогадала. Он повел себя, как всегда, спокойно. Выслушал. Не оттолкнул Даню. Мне даже удалось сделать их совместную фотографию, которой я втайне от всех на свете любуюсь перед сном.

Она получилась идеальной. Не зря же я, в конце концов, занимаюсь фотографией.

— Почему не сейчас? — продолжает допрос Даня.

В нем уже прорезается твердый характер отца.

Мы идем в ванную, чтобы вымыть руки. По дороге пытаюсь сформировать внятный ответ.

— Сейчас папа занят. Он работает. Строит большие-большие дома, в которых будут жить люди.

— Такой же дом, в котором живем мы?

— Да, мой хороший. Такой же.

Пока мы моем руки я снова прокручиваю в голове свою встречу с женой Яна.

Выйти на нее оказалось проще, чем я себе представляла. Нашла среди многочисленных подписчиков Яна. В соцсети у него есть только рабочий аккаунт, что меня совсем не удивляет. Раевский не из тех мужчин, которые привыкли выставлять себя и свою жизнь напоказ.

Слишком самодостаточный.

Прокрутила весь список людей, подписанных на него, нашла эту Мирославу. Перешла на ее страничку, а там… Целый фотоальбом приторно-сладкой влюбленной парочки. В профиле Мирославы фотографий Яна больше, чем ее собственных. На каждой из них он серьезный, но кое-где можно увидеть тень улыбки. Эта же улыбка заметна и в его взгляде.

Как она его уговорила их опубликовать, понятия не имею.

В этой девочке с ангельским личиком нет ничего особенного. Взгляд элементарно даже не цепляется. Но Ян явно что-то в ней рассмотрел. Что-то, что для него важно и ценно. Именно поэтому ей позволено чуть больше, чем любой другой женщине, которая когда-либо оказывалась в его постели.