Но ревность все равно грызет. И, вспомнив пожарного, хриплю не своим голосом:

— Я не стану тебя целовать после него, жена. Ты мне изменила.

Она резко вытягивает руку из-под одеяла и… Бамс! Я получаю по морде.

— Как же давно я мечтала это сделать, — улыбается Ирина.

Тру щеку и плюхаюсь на задницу рядом с ней, затем возвращаюсь назад в кресло. Лучше бы я пошел совершенствовать свое мастерство.

13. Глава 13

Спустя несколько дней я в Питере, в гостинице для летного состава, сижу на кровати в своем номере. По приземлении сдал документы, отчитался, заселился — все на автомате. Тру ладони. Все еще в форме, даже фуражку не снял. Постель чистая, а я в брюках, в которых сидел черт знает где. Совсем не гигиенично. Обычно я такого себе не позволяю. На часах полтретьего ночи. Из-за опасной посадки пульс уже три часа шкалит больше ста сорока ударов в минуту.

Это было максимально неприятно. Боковой ветер при посадке составлял двадцать метров в секунду. И пусть многие пилоты с гигантским налетом часов рассказывают в интервью, что им не страшно, это неправда. У всех трясутся руки. А у меня еще и нога дергается.

Стук в дверь. Смотрю в сторону выхода. И, потерев глаза, иду открывать. Мало ли. Вдруг с Тимохой что случилось и требуется моя помощь? Он тоже изрядно перенервничал при посадке. Но на пороге не мой второй пилот, а наша новенькая бортпроводница Жасмин. Темные густые волосы до попы, отличная фигура и ярко накрашенные глаза. На ней узкая короткая черная юбка и блузка, которая явно мала в груди и при каждом неловком движении расстегивается, заманчиво оголяя буфера. Всего несколько недель назад я бы порадовался. А сейчас у меня ощущение дежавю. Мы это уже проходили. Однажды ночью ко мне тоже пришла девушка. И теперь я женат. А еще где-то там есть Зарина, черт знает от кого беременная.

У Жасмин в руках початая бутылка шампанского и два бокала. Судя по расфокусированному взгляду, она уже пригубила ее. Отсюда такая смелость и жажда общения со мной. Раньше я бы сразу почувствовал тяжесть в паху. А тут почему-то медлю и не пускаю даму в свои покои. Видимо, сложная посадка сказывается.

Черноволосая бортпроводница смотрит на меня жадно и с придыханием. И это по неизвестной мне причине больше раздражает, чем волнует. Начинаю подозревать, что дорогая жена наслала на меня порчу и теперь я страдаю импотенцией. Иначе чем объяснить, что Жасмин ставит ножку между моих ног в форменных брюках, а я отступаю как от больной лишаем. Откуда взялась эта правильность? Ведь, даже если я впущу в номер Жасмин, Ирина об этом никогда не узнает. Точно порча. Отсутствие влечения к противоположному полу, перепады настроения, нарушения сна и упадок сил.

Все сходится.

— Ты сюда по делу или как?

Разговариваю с бортпроводницей, а думаю о своей супруге. Она даже на расстоянии меня выбешивает. Они, значит, с Серегой будут любиться, а у меня теперь из развлечений только еда и телевизор останутся?

— Посадка была сложной. Я хотела бы утешить... — Зачем-то выгибается гостья в нелепой позе.

— А я хотел бы почитать.

— Зачем? Ночь на дворе, — хмурится черноволосая с именем цветка, явно меня не понимая.

— Для самообразования.

— А-а-а, мне некогда. Дел много.

— Понятно. Не трать тогда время, иди лучше и почитай, раз все равно не спится. — Отодвигаю ее и закрываю дверь.

Она еще раз стучит, а я не реагирую. Наконец-то снимаю форму. Глядя в окно, медленно расстегиваю пуговицы на рубашке. В темноте видны яркие огни взлетно-посадочных полос.

Почему я ее не пустил? Мог бы получить удовольствие и сытым лечь спать. Точно импотенция настигла в раннем возрасте. И что мне теперь, к врачу идти? Стыдно! Что я скажу? Только что ко мне приходила готовая на все барышня, а я отказался, подумав, что это совсем не весело? Может, витамины какие-то пропить с минералами?