– Мы совсем рядом, – снова улыбнулся он искренне, но глаза выдавали волнение и азарт. – Мне бы хотелось, чтобы ты доверилась. Закрой глаза. Последние метры я поведу тебя за руку.

Мама дорогая. Только этого мне и не хватало.

– Эм… Я не совсем ловкая, – пробормотала, чувствуя, что становлюсь похожей на помидор. Меня кинуло в жар. Щёки горели.

– Просто доверься, Несси. Совсем немножко, – уговаривал он мягко, но настойчиво, и я снова поддалась на голос проповедника, что сулит рай на земле и способен зажигать искры веры в сердцах неофитов.

– Если что – я предупредила, – буркнула, сдаваясь.

В конце концов, безумно хочется узнать, что за всем этим скрывается. Я рисковала разочароваться или попасть в какую-то сумасшедшую переделку, доверяясь этому почти незнакомому проходимцу, но откликнулась на его зов и закрыла глаза.

Теперь Ян никуда не спешил. Его ладонь надёжно обхватила мои пальцы.

Я напоминала себе канатоходца – шла будто по натянутому, как нерв, канату. И странное дело: лёгкость снова вернулась ко мне. Крылья опять зашуршали, заволновались за спиной.

– Совсем рядом, всего несколько метров. Вот так, – приговаривал искуситель, и я шагала в неизвестность. Ступала, как балерина в чёрной пачке – именно такой я видела себя внутренним зрением.

Может, со стороны это выглядело не так грациозно и красиво. Возможно, я переваливалась с лапы на лапу, как медведь. Или вела себя, как длинноногая цапля – высоко задирала худые голенастые ноги. Как знать? Но ощущала себя именно так: хрупкая нежная балерина, что идёт по осколкам, но не теряет достоинства и красоты.

– Всё, – выдохнул он рвано, – можешь открыть глаза.

Я сделала это не сразу. Дала себе минуту, чтобы перевести дух и подготовиться.

Не знаю, что я хотела увидеть. Но несколько метров вслепую я шла и ломала голову, какой мир породил этого Яна. Что такого в этом мире, что могло бы поразить меня? Искала и не находила ответа.

Ничего в голову не приходило, кроме обычных банальностей: он богат, избалован, красив. С вероятностью в тысячу процентов – способен обаять и увлечь любую девочку, девушку, женщину, запудрить мозги и подчинить. Для этого ему даже стараться не нужно.

Я открыла глаза и поморгала. Старый дом. Их достаточно много в центре города. Может, не с историческим, но всё же прошлым, что легко читается на облупленных местами стенах и узких окнах – несовременных, но заставляющих вглядываться и невольно улавливать шёпот давно ушедших лет.

Перед нами – массивная деревянная дверь. Тяжёлая, вероятно, настоящая, а не подделка. Дверь, закованная в тусклый металл. То ли бронза, то ли медь – широкие полосы и кованая ручка; широкий ажурный козырёк и два фонаря по бокам, что вынырнули из какого-то столетия.

«ИзъЯнъ» – гласила вывеска из переплетающихся между собой букв.

Никогда ничего подобного я не видела.

6. Глава 6

Наверное, я издала какой-то звук, потому что Ян снова улыбнулся и прижмурил от удовольствия глаза. Всего лишь на миг – короткий, как вспышка, но я успела его уловить.

– Что это? – спросила я, не в силах оторвать взгляд от вывески. Она меня магнитила, притягивала своей неправильностью, возмущала, вызывала протест или отторжение – я не могла точно определиться, что чувствую, – но всё равно очаровывала и заставляла вглядываться в неё.

– Зайдём внутрь? – манил меня, как змей-искуситель, этот очаровательный негодяй, и коснулся резной ручки.

В этот момент я почувствовала, что замёрзла. Да почти окоченела, оказывается. Пусть там что угодно, за этим изъяном, лишь бы тепло.