Быстро палю татушку на бедре, но Белова уже натянула футболку так, что та вот-вот порвётся.

- Леночка, ну к чему эти грубости! – положение спасает её бабуля. Удивительно, но хоть в этом девчонка не наврала. – Мне вот цветы очень даже нравятся!

- А мне – нет! – Белова забавно морщит курносый носик. – Пусть забирает.

- Ты моими подарками не разбрасывайся, - бабуля берёт цветы и ставит их в воду. – Мне приятно.

Киваю, а потом незаметно подмигиваю Беловой, на лице которой теперь вся гамма заката отражается – от розового до лилового.

- Я не… не понимаю… - лепечет, нелепо переступая с ноги на ногу. Жадно ловлю каждое её движение. Никогда не думал, что чей-то стыд может доставлять столько удовольствия.

Теперь я даже благодарен деду за эту просьбу. Сперва, конечно, быканул, но, когда открылись новые обстоятельства, всё заиграло новыми красками.

Он позвонил мне с утра. Позвонил, а потом нагрянул. Пару минут расспросил про дела на работе, а потом перешёл к делу – доставить букет какой-то его давней зазнобе. Букет и конверт.

Мне с утра пораньше в законный выходной, конечно, больше делать не хрен, но… В итоге я согласился.

Дед давно отошёл от управления семейной компанией. Уже восемь лет ею полностью заведую я. Вытащил бизнес из жопы.

Нет, дед у меня хороший мужик. Вот только мягкий. Для бизнеса. Рубить с плеча не привык. Не увольнял неэффективных сотрудников только из личной симпатии, поэтому бизнес с трудом на плаву держался.

Но когда я встал во главе компании, всё изменилось. Я вник в каждый грёбаный процесс, и теперь там порядок. Контроль – это моё.

- А что непонятного? - бабуля пожимает плечами, поправляя причёску. – У меня не может быть поклонников?

Глаза Беловой расширяются. Она хлопает ресницами. Смотрит сперва на меня, потом опять на ба.

Чёрт её дери. Я готов часами наблюдать за тем, как в её хорошенькой головке рождаются предположения. Одно нелепее другого.

- Так это он тебе привёз?

- Да! – бабушка, кажется, подтверждает худшие опасения моей подчинённой. Бывшей, конечно же.

Ещё пара секунд, и малышка запишет меня в извращенцы без права на реабилитацию.

Закусывает пухлые губы, дышит часто… Футболка отлично очерчивает затвердевшие холмики сосков. Хм… если приглядеться, рассмотрю пирсинг?

- Я передам деду, что цветы пришлись вам по душе, - говорю самым любезным тоном, с трудом отрывая взгляд от сисек Беловой.

Готов поклясться, она рвано выдыхает в этот момент.

- Так это от его деда! – восклицает неестественно громко.

- Ну конечно же! – Мария Степановна, как представилась мне её бабуля. – Это же он тебя на работу к своему внуку устроил. Мы… - запинается. – Старые друзья.

У меня тоже шестерёнки в мозгу шевелятся. Твою мать. Этот момент я как-то упустил! Когда дед пару недель назад обмолвился, что отправил в отдел кадров резюме какой-то там девчонки на должность помощницы, я почти сразу об этом забыл.

А оно вот как! Теперь всё ясно.

Дед – старый ловелас. Получается, устроил внучку, чтобы приударить за её бабушкой?

А эта мелкая сучка в неприлично короткой футболке подсуетилась. Думала, к ней и дальше будет особое отношение?

- А давайте чай пить! – Мария Степановна уже гремит чашками. – Ленуся, ну-ка помоги мне!

Белова всё стоит посреди коридора застывшей статуей.

Понятное дело, бабуле она про наше вчерашнее «общение» не рассказала? Конечно, рыльцо-то у неё в пушку!

- Он не будет пить чай, - сжимает пухлые губёшки. На меня не смотрит. – Дмитрий Викторович, наверное, очень спешит? – она выразительно смотрит на меня округлившимися глазами, а потом также выразительно указывает на дверь.