Тим вжимает меня в угол и утыкается носом мне в ложбинку между шеей и плечом, втягивая в себя мой запах. Душ я принимала рано утром в отеле. А потом целый день отработала на выставке. Тянет еще разок спросить, что случилось с моим Тимофеем Леонидовичем, но он ясно дал понять, что ничего мне не объяснит. А поэтому ломать голову бессмысленно. Буду ждать «завтра».

Ему лучше. Виски уже не покрывает испарина, он все меньше похож на загнанного зверя. Довольно щурится, улыбается, даже смеется. Надо мной, естественно. Выяснил, что я боюсь щекотки. Это почему-то привело его в восторг. Я пригрозила, что если будет щекотать – закричу, он расхохотался еще сильнее. А потом прижал к груди, будто не видел сто лет, и замер. Замерла и я, слушая его дыхание и биение его сердца.

– О чем думаешь? – вдруг спросил он.

– О том, что с тобой творится, – совершенно искренне ответила я. – А ты?

– О том, улетим сейчас или снова рейс отложат, – отозвался очень напряженно.

– Тим, – я оторвалась от его груди, посмотрела ему в глаза, – что бы это ни было, мы справимся.

– Да? – он кривит губы в усмешке.

– Да, – стараюсь не реагировать на его иронию.

Он снова усмехается, в этот раз намного добрее, проводит пальцами по моим волосам.

– Моя самая надежная на свете девочка.

И тут объявляют посадку.

Он ликует. Вскидывает лицо кверху, запускает пальцы в волосы. Чувствую, что ему намного легче. Бизнес-класс проходит первым. Я надеюсь, что сразу после посадки все кончится, но не тут-то было. Усевшись, он затаскивает меня себе на колени.

– Тим! – пытаюсь возмутиться.

– Мы тут одни, – смотрит на меня с видом победителя. – Какая, к черту, разница?!

В этот момент в проходе появляется стюардесса – и профессионально нас не замечает.

Тим смотрит на меня лукавым взглядом. Дескать: «Я же говорил!» – а я обессиленно и раздраженно рычу. Он заливается громким смехом.

– Мне нравится твой рык, – ведет кончиком носа по моей щеке, опускается на шею.

– Тим, пожалуйста, – канючу я, – надо же соблюдать хоть какие-то приличия.

Отстраняется, изучающе смотрит на меня.

– Я не собираюсь тебя здесь трахать. Вообще сегодня нет… – молчит секунду, наслаждаясь моим ошарашенным видом. – Но с рук не спущу!

– Даже на взлет и посадку? – парирую я последним аргументом.

– Если только на взлет и посадку, – опять расплывается в наглой улыбке.

Да что ж это такое! Я уже попросту злюсь. Он это чувствует и откровенно забавляется. Ну ладно! В конце концов, мы скоро прилетим.

Тим

Москва встречает нас мокрой ВПП и низкой облачностью. Похоже, мы застали окно между грозами. Это настоящая удача! Мне вообще сегодня везет. Держу в руках свою самочку, волк спокоен, а она покладиста. Обожаю ее. Черт, а может, и правда махнуть на всю ночь к ней? Такая теплая, такая близкая.

23. Глава 22

Волк напрягается, и я одергиваю себя. Нет. Я ей обещал, что сегодня ее не трону. В конце концов, она сегодня меня спасла. Да и зверя лучше все же выпустить.

– Мне, наверное, проще аэроэкспрессом, – она замирает, собираясь прощаться, смотрит на меня.

– Даже и не думай, – фыркаю безапелляционно и иду к стоянке такси.

– Это бессмысленно и дорого, – возмущается.

– Я заплачу, – долго она собирается со мной спорить?

– Тим, – задирает свой остренький подбородок, – мне не нужны твои деньги.

– Я заплачу деньгами фирмы, – даже не меняю тон.

– Тим! – аргументы у нее кончились.

– Рита, – оборачиваюсь к ней, смотрю ей в глаза, – ты хочешь прогуляться по ночной Москве с чемоданом? Или как можно скорее от меня избавиться?

Она покрывается румянцем. Неужели я прав?