– Они хотят прорубить стены, – сказал Эльфстан.

– Пусть, – ответил Сибба. – Им еще придется лезть внутрь. Это не так-то просто, пока у нас хватает людей прикрывать дыры.

Тем временем снаружи белокурый юнец свирепо взирал на окровавленного, обессиленного мерсийца. Альфгар прибыл вместе с отрядом полюбоваться на разгром воинов Пути. Доволен он не был.

– Проломиться не можете? – орал он. – Одолеть горстку рабов?

– Эта горстка рабов перебила немало опытных воинов. Восемь мертвы, десять ранены, и все тяжело. Я собираюсь сделать то, что следовало с самого начала.

Повернувшись к своим людям, мерсиец махнул рукой, веля бежать к неповрежденной стене со стороны щипца. Те поволокли за собой плетень. Его приставили и растоптали, превратив в кучу хвороста. Чиркнуло огниво, посыпались искры. Пламя взметнулось вверх.

– Мне нужны пленные, – сказал Альфгар.

– Может, и возьмем, – ответил мерсиец. – Теперь им придется выползти.

Когда в продувавшийся сквозняками зал начал просачиваться дым, Сибба и Эльфстан переглянулись. Уже изрядно рассвело, и им было видно друг друга.

– Если выйдешь, то можешь и уцелеть, – проговорил Сибба. – Тебя отдадут твоему королю. Ты же тан все-таки…

– Я сильно сомневаюсь, что у меня есть шансы.

– Что будем делать?

– Ждать, пока дышится. А когда дым загустеет вконец, выскочим, – может, в суматохе кто-нибудь и сбежит.

Дым и правда сгустился; за ним появились красные отсветы пламени, пожиравшего дерево. Эльфстан собрался оттащить раненого, но Сибба махнул ему, чтобы не трогал.

– Лучше задохнуться в дыму, чем сгореть заживо, – сказал он.

Один за другим, не в силах больше терпеть, алебардщики выбрались наружу и побежали по ветру, надеясь одолеть хотя бы несколько ярдов под дымовым прикрытием. Враги ликующе бросились наперерез, заставляя вольноотпущенников драться; иные набросились сзади с кинжалами и мечами, раздосадованные ночными потерями и горя желанием отомстить. Меньше всех повезло Сиббе, который выскочил последним. Два мерсийца успели сообразить, куда направится жертва, и натянули поперек тропинки веревку. Не успел он подняться или выхватить короткий нож, как его приперли коленом к земле, а крепкие руки прижали запястья.

Эльфстан, оставшийся в доме один, медленно выступил вперед. В отличие от других, он не бросился наутек под прикрытием дыма, а сделал три больших шага с воздетым щитом и обнаженным мечом. Мерсийцы, вбегавшие в дом, замешкались. Наконец-то они увидели себе подобного. Сервы и арендаторы Эльфстана следили с безопасного расстояния за своим господином, шагнувшим навстречу смерти.

Эльфстан издал рык, подзывая мерсийцев. Один отделился от группы и шагнул к нему, размахивая щитом и норовя ударить железным умбоном. Эльфстан, имевший многолетний опыт подобных дел, ловко отбил атаку собственным щитом и метнулся поочередно в обе стороны, выискивая изъяны в хватке, стойке и технике врага. Мрачный танец мечников, к которому танов готовили с малых лет, длился несколько минут. Затем мерсиец почувствовал, что уэссекский тан устал. Едва Эльфстан опустил щит, противник сделал ложный рубящий удар снизу и перевел его в неожиданный короткий выпад. Клинок вонзился ниже уха. Слабея и падая, Эльфстан нанес последний удар. Мерсиец пошатнулся и неверяще уставился на кровь, которая хлестнула из перерубленной бедренной артерии. Он тоже рухнул, отчаянно пытаясь зажать рану руками.

Жители Стэнфорд-ин-зе-Вейла дружно застонали. Эльфстан был суровым хозяином, и многие рабы испытали на себе тяжесть его кулака, а вольные – гнет его богатства. Но он был соседом. Он сражался с захватчиками.