– И еще, – продолжал тот же голос, – ногами ты тоже работал фигово. Может быть, я глухой, но не слепой. Так, как ты танцевал брейк-данс, – знаешь ли, можно было и вовсе не шевелиться! А ты, Чокичи… – Молли увидела, как пухлая волосатая рука указала на кого-то, – твоя энергетика – это просто бедствие. Твой танец в стиле карате – сущая катастрофа, даже еще хуже, чем убогие попытки Хироки. Да и ты, Тока… – Тут Молли разглядела маленького человечка в профиль. Она поняла, что уже видела его, когда тот садился в лимузин вместе с музыкантами. Это его Микки назвал менеджером… – Барабанные палочки у тебя в руках все-таки не из желе! Убожество! Никакой силы! С таким же успехом можно было вовсе обойтись без тебя!

Продолжая кричать, человечек шагнул вперед. И наконец Молли смогла хорошенько рассмотреть его. Жирное лицо с толстым носом было испещрено рытвинами и шрамами, глазки маленькие и заплывшие жиром, как у свиньи, и даже рот, обрамленный колючими черными усами, выглядел каким-то подлым. Короткий жесткий ежик волос отчего-то напомнил ей шкуру крота, меж зубов зажата сигара, на ногах белые туфли на довольно высоком каблуке – видимо, чтобы казаться выше.

Молли решила взглянуть, что делается в голове неприятного человечка. Ей удалось быстро создать над ним мысленный пузырь. Очень странно, но в нем она увидела башмак, который давил на голову каждого из японских ребят. Молли позволила пузырю лопнуть.

– А я вам говорю, – орал администратор, – если будет так продолжаться, с вами все кончено. Я найду другую группу. И тогда вы останетесь в прошлом, превратитесь во вчерашний день, исчезнете, и никто не поинтересуется, что вы делаете.

С этими словами он повернулся к двери. Молли, Микки и Джерри нырнули за софу и спрятались за подушками и меховыми покрывалами.

– Ах да, и вам придется сидеть здесь. В наказание вы не пойдете на вечеринку.

Дымясь от ярости, менеджер помчался прочь. Молли высунула голову из-под пледа. За ним по пятам неслась верная помощница. Она торопилась догнать и перегнать его, чтобы он мог читать по ее губам.

– Но, мистер Пройла, их диск превосходен… на самом деле, мистер Пройла, – говорила она, – и Чокичи исполнял свой новый номер очень…

Внезапно мисс Снай взвизгнула. Мистер Пройла ущипнул ее за руку.

– Смени пластинку, Снай, или я тебя заткну.

Дверь в комнату, где бурлила вечеринка, открылась, пропуская оглушительную волну звуков. Мистер Пройла зашел и захлопнул дверь перед носом японки.

– Бака, – пробормотала она.

Потирая руку, бедняжка подождала, пытаясь успокоиться, и последовала за своим боссом.

Молли отбросила мех.

– Горизонт чист, – прошептала она, и мальчики выбрались из укрытия.

– Наконец-то. Пойдем навестим ребят. – Микки постучал в дверь и распахнул ее.

Музыканты с понурым видом сидели на диване в своей гримерной. Самый высокий, казалось, был расстроен сильнее всех. Он рассеянно вертел в руках кусок бумаги, складывая и снова разглаживая его.

Ребята тихо вошли в комнату.

– Привет! Великолепный концерт, – тепло сказал Микки.

– Вы играли просто блестяще, – добавила Молли.

– Лучшая группа, которую я когда-либо слышал! – восторженно влез Джерри, протискиваясь вперед. – Ну, на самом деле первая группа, которую я слышал живьем, но все равно потрясающе!

– Очень рад, что кому-то понравилось. – Хироки, парень с бумажным листком в руках, улыбнулся. – Мои клавишные были вовсе не хороши. На самом деле мы уронились.

– Что? – не понял Джерри.

– Он хотел сказать, мы провалились, – объяснил Чокичи, – Хироки иногда делает ошибки в английском.