— Как вы это сделали?

Молчу. А что я сказать должна? Они сами ко мне пришли.

— Вы в курсе, что гариконы самые не подвластные подчинению животные?

Да откуда. Я их впервые увидела, когда к вам в замок ехала.

— И все-таки они не только не тронули вас, но… — от зловеще помолчал и продолжил. — Даже пытались спасти от… Меня. Объяснитесь.

Я подняла взгляд на господина. Что тут объяснять? Он же сам все видел. Они пришли, прониклись видимо моей ситуацией и приняли. Да, Хайн говорил о гариконах, но на мой взгляд они очень милые и… Вздохнула. Я ничего о них не знаю.

— Они правда очень-очень хищные?

Взгляд шаена стал таким, будто он смотрит на девушку явно недалекую в своих суждениях.

— То есть вы понятия не имели ничего о гариконах и сунулись в лес?

— Хайн сказал, что они очень опасны, быстры и хищны.

У шаена щека дернулась.

— То есть все-таки знали. И я вам настолько неприятен, что все-таки пошли, понимая всю опасность.

— Пошла.

Да что пошла, побежала. Босоногая и полуголая. Потому что страх, отвращение, желание никогда больше не видеть Астеша было настолько сильным, что я просто думать не могла.

Шаен глаза сощурил.

— Хотя я не совсем правильно выразился. Я вам не просто неприятен, я вам омерзителен настолько, что вы даже пытались меня убить.

— Ну… — Вилку я на стол положила от греха подальше. Как бы ему объяснить, чтобы не слишком гневался. — В моем положении, господин, мало приятного. Я была на взводе. Вы появились в очень… Ненадлежащем виде. Я бы даже сказала пугающем. А потом вы напали, убили гарикона защищающего меня.

— И вы решили воспользоваться шансом? — Он вопросительно изогнул одну бровь.

— Я защищалась. В конце концов, я не знала, что это вы.

— А если бы знали? Добили?

Зря я вилку убрала. Меткость одно из моих качеств. Помимо шрама на лице, господин Астеш нарывался остаться еще и без глаза. Левого. Над которым бровь изогнутая.

— Буду честен, — оторвал он меня от мечты вонзить в него вилку. И бровь, прямо скажем нарывающуюся, все-таки опустил. Видимо, опасность, исходящую от меня, почувствовал. — Ваш вопль, «сдохни, тварь», меня очень… гммм… Удивил. Неожиданно от такой хрупкой девушки как вы, получить столь щедрое пожелание, прикрепленное довольно неплохим ударом.

Мне ведь не кажется, я слышу в его голосе иронию? Раздражающую меня, шаенскую иронию.

Посмотрела.

Он улыбался.

— А вы безрассудно смелы.

Еще бы, когда находишься на грани.

— Вас это веселит?

— А вы предпочитаете, чтобы меня это злило?

«Нет, я предпочитаю, чтобы вы меня в покое оставили», — мысленно произнесла я. А вслух ничего не ответила. Взяла вилку и начала снова ковыряться в блюде.

— Пообещайте мне, что вы более не будете сбегать. — Проговорил Астеш, став снова серьезным.

Последнее, что я бы хотела пообещать.

— А я дам вам обещание, что не стану настаивать на исключительной близости с вами пока вы этого не захотите сами.

Я замерла с вилкой в руке. Подняла на господина взгляд.

— Даю слово. — Твёрдо произнес он. — Слово господина Райена Астеша. Вы уже знаете, что свое слово я держу.

Я вилку в сторону убрала и тихо, но отчетливо произнесла.

— Я обещаю, более не буду сбегать из замка. Но… Одно условие.

Господин глаза сузил, несколько минут изучающе пронзал меня, а потом глухо проговорил.

— Говорите ваше «одно условие».

— Дарьер, — только и сказала я.

Астеш как-то облегченно выдохнул.

— Принято. Ваш слуга не будет преследоваться мной.

— Вы вернете его в прежнюю комнату. Я хочу, чтобы он был рядом.

— Это уже второе условие, — усмехнулся Астеш. — И мой ответ, нет. Он будет жить рядом со мной. Не хочу более испытывать судьбу. Но вы будете видеть его каждый день. А прислуживать вам будет Сахли. Это вас устраивает?