Когда подошёл, пнуть по ближайшему шезлонгу тоже захотелось, но Дымов сдержался. В башке там наверняка маловато ценного, но рисковать всё-таки не следовало. В отличие от самого чудовища, он-то воспринимал её девочкой. Поэтому предпочёл более щадящий метод — взял стоящий на полу стакан, сходил к бассейну, зачерпнул воды, вернулся, выплеснул резко прямиком на взлохмаченную светлую шевелюру.

Бэлла, конечно, сразу зашевелилась, шезлонги разъехались, и она едва не провались между ними, каким-то чудом удержалась, высказалась привычно, кое-как перевалилась на бок, приподняла голову, посмотрела мутным совершенно лишённым осмысленности взглядом.

— Ты совсем охренел?

— Я? — мрачно уточнил Дымов. — По-твоему, это я охренел? — И тут же рявкнул так, что эхом отдалось где-то под потолком: — А ну встала! Быстро!

Но он даже договорить не успел, как был послан, и сразу следом прозвучало:

— Лучше бы пива принёс.

— Пива? — переспросил он, точнее, прорычал, замечая, как неконтролируемая ярость отзывается жёстким тремором в голосе. — Сушняк замучил?

И, наверное, именно благодаря ей получилось настолько легко, почти не ощутив чужого веса, наклонившись и обхватив поперёк туловища, приподнять Бэллу, сдёрнуть с шезлонга, без труда сделать несколько шагов, отделявших от края бассейна, швырнуть в воду.

Бэлла завопила и забилась ещё на лету. Приземлилась, то есть приводнилась, подняв кучу брызг, на несколько мгновений скрылась под поверхностью, потом выскочила пробкой, забилась ещё сильнее, продолжая вопить нечто нечленораздельное, не как человек, а как перепугавшийся до полусмерти ничего не соображающий зверёк.

Вот же артистка. Да там же не настолько и глубоко — пол специально сделан двухуровневый, и здесь, близко к лестнице, если Бэлла встанет на ноги, её голова точно будет торчать над водой, потому что самому Дымову где-то по плечи. А она бултыхалась и орала словно под ней как минимум Марианская впадина. Да ещё так профессионально и естественно — он почти верил, но всё-таки заявил, усмехнувшись:

— Да хватит уже дурака валять.

Скорее всего, она не услышала, потому что затрепыхалась ещё отчаяние и закричала ещё сильнее. Лицо перекошено, рот широко распахнут, глаза вылезли из орбит. Она, что, действительно тонула? Реально?

— Белка! Там неглубоко. Просто встань на ноги.

Нет, не слышала. И голос уже осип, дикие вопли перемежались визгом и хрипами. И Дымов не выдержал — если она всё-таки притворяется, он её просто убьёт — торопливо сдёрнул с себя пиджак, но только им и ограничился. Дальше не стал раздеваться и даже по лестнице спускаться не стал, сиганул с бортика, не прямо к Бэлле, а чуть в сторону, потом подплыл в несколько гребков, попытался поймать.

Оказывается, это действительно так — можно утонуть и в тарелке супа. Можно и в бассейне, когда воды всего по плечи. Если тебе надо вытащить из неё обезумевшего от страха, ничего не соображающего, уверившегося, что сейчас он утонет, человека. Тот и правда в состоянии, не только утонуть сам, но и утопить всех вокруг в радиусе полутора метров, даже если они чемпионы мира по плаванию.

Наверное, это примерно то же, что угодить под винт огромного океанского лайнера. Такое ощущение, что рук у Бэллы не две, а как минимум десять, и все молотят с такой силой, будто готовы порубить тебя на куски. Ещё и пальцы впиваются, цепляются за что ни попадя.

Дымов попробовал поймать её за волосы — как обычно делают с утопающими — бесполезно. Она, отбиваясь, заехала ему ладонью по лицу и, кажется, расцарапала щёку. И он орал уже не хуже её: