— И я рада. Как тебя зовут?

— Бертран.

— Ты очень молод.

— О не смотрите на это, мадам! Я хорошо справляюсь со своими обязанностями. Просто три месяца назад кучер господина графа скончался, и он не захотел искать другого и назначил меня главным кучером.

— И прекрасно, Бертран, даже не сомневаюсь, что ты очень умел, — похвалила его я.

— Благодарю, мадам. Вы так добры, — сказал он, улыбаясь. — Редко среди господ встретишь таких приветливых дам, как вы. Некоторые даже не удостаивают взором, не то что словами.

— Значит, я отличаюсь от них, — улыбнулась я в ответ, и поспешила к крыльцу, где уже находились некоторые гости.

Особняк де Бриена была выстроен из серо-белого камня, с колоннами, огромной парадной лестницей с балюстрадой, большими светлыми окнами, и двускатной высокой крышей из голубой черепицы, так характерной для Парижа того времени.

.

Дворецкий услужливо открыл большие парадные двери. Я, поискав глазами мужа и не найдя его, поднялась по лестнице и вошла в дом, за мной последовали остальные гости. Пока я оглядывалась по сторонам, рассматривая богатое внутренне убранство особняка, ко мне приблизилась мадам Жоржетта, и неучтиво схватила меня за локоть. Оттащила меня в дальний угол просторной парадной.

— Ты говорила с мужем о долгах Нотана? — без предисловий спросила мачеха.

— Пока это было неудобно, — ответила уклончиво я.

— Завтра в полночь истекает срок. И если граф не заплатит по всем счетам, то Натана арестуют и заключат в долговую тюрьму, ты понимаешь это, дрянная девчонка?

Услышав очередное оскорбление, я напряглась. Мачеха продолжала вести себя гнусно и по-хамски. Но теперь ее власть надо мной кончилась. У меня был муж и титул графини. Я стала замужней женщиной и вполне могла проигнорировать приказы этой неприятной мадам. Что я и решила сделать.

Мне вдруг захотелось чтобы мой муж ничего не выплачивал, а оставил Жоржетту и ее садиста — сыночка с носом. Пусть бы Нотана упекли в тюрьму и надолго, ему там самое место.

Я вытянула свой локоть из цепких пальцев Жоржетты и холодно заметила:

— Мой муж очень занят пока. И вряд ли я найду время говорить с ним сегодня, надеюсь вы понимаете, мачеха.

— Что? — опешила она, хватая ртом воздух. — Как ты смеешь так говорить со мной, девчонка?! И не называй меня мачехой на людях!

— Я буду делать и говорить то, что считаю нужным. Теперь я графиня де Бриен.

— Но ты должна поговорить с мужем о Нотане, я приказываю тебе!

— Может и поговорю, но не сегодня, — ответила непокорно я, видя, как как ее лицо покрылось красными пятнами от негодования. — И прошу вас, мадам, более не заговаривать со мной. Я этого не желаю. Иначе мне придется выставить вас вон из моего дома.

Я специально сделала ударение на слове «моего», чтобы эта нахальная Жоржетта поняла, что отныне я ей не подчиняюсь, и под ее дудку плясать больше не буду.

В прежней жизни я была очень добрым человеком, и всегда сначала думала о новых людях только хорошо, до того момента, пока они не проявляли себя с худшей стороны. Хотя с хамами и наглецами умела говорить тоже. И сейчас я не собиралась позволять этой гнусной Жоржетте испортить мою новую жизнь в качестве графини де Бриен. Эта мадам была в прошлом, и ее угрозы теперь казались смешны. Как была права няня говоря, что замужество будет мне во благо, сейчас я могла спокойно избавиться от этих гнусных людишек и была рада этому.

Поставив эту хамку на место, и быстро отошла от нее, приблизилась к дворецкому и спросила:

— Вы не видели моего мужа?

— Никак нет, ваше сиятельство, — ответил услужливо тот, и предложил: — Может быть вам угодно пройти с гостями в голубую гостиную? Там все готово.