– Я задыхаюсь, месье Флаксман! Где же вы? Я у двери. Ах!

Послышался сдавленный вопль, полный страха и боли, но Лоу едва расслышал его в сгущавшемся воздухе.

– Тьерри, что с вами? – закричал он. – Откройте дверь.

Ответа не последовало. Что же произошло с Тьерри в этой жуткой клубящейся мгле? Неужели он тоже погиб, расплющенный о стену непостижимой силой? Что случилось?

Воздух словно бы сгустился, стал осязаемым и отвратительным, будто прикосновение холодной влажной плоти.

Лоу вытянул вперед руки, страстно мечтая прикоснуться к столу, к стулу, к чему угодно – лишь бы не ощущать натиска чего-то липкого и мягкого, которое теснило его со всех сторон, душило, забивалось между пальцами.

Теперь он знал, что в одиночку сражается… но против чего?

Ноги скользили в отчаянном усилии ощутить пол, сырая плоть ползла вверх по шее, по щеке, дыхание стало частым, затрудненным – а неведомая сила лишь мягко качала его туда-сюда, беспомощного, охваченного дурнотой.

Липкая плоть теснила его, словно туша ужасной жирной твари; затем что-то словно бы обожгло его щеку. Лоу вцепился во что-то, послышался грохот, затем повеяло свежим ветром – и следующее ощущение, которое мистер Флаксман Лоу сумел осознать, было чувство смертельной слабости. Он лежал на мокрой траве, его обдувал ветер, а ноздри щекотали чистые, целительные запахи сада под открытым небом.

Он сел и огляделся. На востоке, за гонимыми ветром облаками, занималась заря, и при ее свете он различил, что находится на лужайке перед поместьем Янд-мэнор. Решетчатое окно комнаты с привидениями было распахнуто у него над головой. Он попытался вспомнить, что случилось. Проверил, цел ли он, – и постепенно осознал, что все еще сжимает что-то правой рукой – что-то темное, тонкое и изогнутое. То ли длинный завиток коры, то ли сброшенная шкура гадюки – разглядеть в тусклом свете было невозможно.

Через некоторое время Флаксман Лоу вспомнил о Тьерри. С трудом поднявшись на ноги, он забрался на подоконник и заглянул внутрь. Вопреки его ожиданиям, никакого беспорядка в комнате не было – все оставалось на тех же местах, как и в ту секунду, когда потухла лампа. И его собственное кресло, и то, которое занимал Тьерри, выглядели точно так же, как тогда, когда они встали с них. Однако самого Тьерри видно не было.

Лоу спрыгнул с подоконника в комнату. Вот и стакан с зельтерской, и разбросанные вокруг горелые спички. Взяв коробок Тьерри, Лоу чиркнул спичкой. Она вспыхнула, и он без труда зажег свечу. В сущности, комната была абсолютно нормальной, и от ужасов, царивших в ней всего час-другой назад, не осталось и следа.

Но где же Тьерри? Держа в руке зажженную свечу, Лоу вышел за дверь и обыскал соседние комнаты. В одной из них, к своему облегчению, он нашел француза – тот спал глубоким сном в кресле.

Лоу прикоснулся к его руке. Тьерри вскочил, заслонившись локтем от ожидаемого удара. Потом он обратил к Лоу искаженное от ужаса лицо.

– Как? Это вы, месье Флаксман! Как вам удалось спастись?

– Я бы предпочел узнать, как удалось спастись вам, – сказал Лоу, невольно улыбнувшись тому, как пережитое ночью сказалось на наружности и настроении его друга.

– Меня вытолкнуло из комнаты и прижало к двери. Какая-то инфернальная тварь – что это было? – влажная набухшая плоть напирала со всех сторон! – От отвращения Тьерри весь содрогнулся и умолк. – Я увяз, как муха в желе. Не мог пошелохнуться. Тонул в удушающей жиже. Воздух сгустился. Я звал вас, но не слышал ответ. Потом словно бы огромная рука притиснула меня к двери – по крайней мере, так это ощущалось. Мне пришлось биться не на жизнь, а на смерть, меня едва не раздавило – а потом, сам не знаю как, я очутился за дверью. Я кричал вам, но напрасно. И поскольку помочь вам я не мог, я пришел сюда – и, признаюсь вам, дорогой друг, запер дверь на замок и задвинул засов. Через некоторое время я вернулся в холл и прислушался, однако, так ничего и не услышав, решил ждать рассвета и возвращения сэра Джорджа.