Каким сильным духом, какой жаждой жизни нужно обладать, чтобы все это выдержать и не сойти с ума на самом деле.

Но слез своих мудрая женщина Регине не показывала и мало-помалу начала корректировать психику девушки.

Когда, уже через много месяцев, Александра стала свидетелем того, как Регина разговаривает с совершенно незнакомым ей человеком, она поняла, что лед сломлен и, возможно, Регине удастся если и не побороть свой недуг, то научится с ним жить...

***

( ... по аллее парка, быстрым шагом, не утирая текущих по лицу слёз, быстро шла, почти бежала, женщина, мать одного из маленьких пациентов клиники.

Ее лицо, когда-то привлекательное, осунулось, и было покрыто мелкими, преждевременными морщинами. Плечи сутулились. Во всей фигуре явно прослеживалась усталость и обреченность...

Ее первенец, любимый сын и гордость родителей, до определенного возраста был обычным, ничем не выделяющимся, ребенком. В меру активным, разговорчивым, ласковым мальчиком. Правда, иногда он словно замирал, уходил в себя, смотрел в одну точку, играя в непонятную игру с совсем не игрушечными предметами.

В один из дней, зайдя в кухню, женщина увидела, что ее сын, неизвестно как вытащивший из кухонного стола ящик с фраже, увлеченно раскладывает и поглаживает ложки, вилки и ножи. Что-то говорит им... даже не говорит, а мычит, глядя на свои "игрушки" остекленевшими глазами.

Когда женщина попыталась отобрать у сына совершенно не подходящие, по ее мнению, предметы, с мальчиком случилась истерика.

Он молотил кулачками мать, кусался, орал и выл так, что вскоре в дверь забарабанили испуганные соседи.

"Сердобольные" соседи и вызвали карету скорой помощи.

Приехавшие врачи сделали ребенку успокоительное и порекомендовали матери посетить детского психиатра как можно скорее.

Вечером женщина обговорила ужасное событие с мужем.

На семейном совете приняли решение с походом к психиатру не спешить, попробовать разрешить ситуацию своими силами.

В этот же вечер отец приладил к ящику и ножами и вилками навесной замок и приказал жене никогда не оставлять ключ в местах, доступных для ребенка.

На следующее утро малыш вел себя, как обычно, вроде, как и не было дикой истерики накануне.

Следующий "неприятный", но вполне объяснимый и ожидаемый случай, произошел в детском саду, буквально через пару недель.

Мальчик, за обедом, отнял у детей вилки и ложки, прижимал к груди, мычал, пуская слюну, и не желал отдавать свои "сокровища" ни воспитательнице, ни нянечке. Попытка отнять силой закончилась все той же безобразной истерикой.

Уже заведующая детским садиком вызвала неотложку.

Матери позвонили на работу с требованием немедленно прийти в садик к заведующей.

Перепуганную женщину долго и со смаком отчитывали за "ненадлежащее" воспитание ребенка, призвали "принять меры", иначе его "сдадут в психушку" прямо из садика.

Снова вечером состоялся семейный совет.

Муж во всем обвинял несчастную мать: это она "плохо воспитала сына", это у нее в роду "был психованный дядька", это ее недосмотр и упущение, вот пусть она теперь и исправляет ситуацию. Потому как он "мужик", его дело делать детей и их обеспечивать, и со своими обязанностями он справляется. А то, что она (жена) родила "недоделанного ублюдка", то в этом его (мужа) вины нет.

Женщина почти всю ночь проплакала в кухне, когда ее муженек мирно храпел, отдыхая и набираясь сил перед завтрашним рабочим днем.

Ситуация была патовая.

Женщина, конечно, могла бы начать бесконечные визиты к детскому психиатру, наверное, могла бы уволиться с работы и сидеть с сыном дома, не спуская с него глаз, но на момент описываемых событий она ждала второго ребенка. До декретного отпуска оставалось всего два месяца.