— Почему ты вечно на автобусе? — ворчит Громова, быстро перебирая стройными ножками, чтобы угнаться за мной, и с завистью поглядывает в сторону Егора.

Упершись взглядом в экран смартфона, Лихачёв стоит на школьной парковке и ждёт, когда за ним по обыкновению пришлют тачку. Егор, как и я, живёт на окраине города в частном доме, но в отличие от меня никогда не толкается в переполненном транспорте.

—Твой отчим куда круче, чем отец Лихачёва, — не унимается Уля. — Почему ты не можешь попросить у него личного водителя и нормальное авто?

— Ты опять начинаешь? — убираю руку со спины Громовой. Её дурацкие претензии уже сидят в печёнках! — Не хочешь со мной — не надо! Сама ж в гости напросилась!

Понимаю, что поставить точку в наших отношениях готов хоть сейчас — был бы повод. Вот только Уля держится за нашу выдуманную любовь как за соломинку, боится разрыва, точнее, потерять статус моей девушки. Громова, как и я, привыкла быть первой во всём. В этом мы с ней похожи…

— Дань, ну ты чего? Обиделся? — Уля льнёт ко мне голодной кошкой. — Я просто иногда тебя не понимаю.

Усмехаюсь: не иногда, увы.

Впрочем, я и не жду понимания. Я от Громовой вообще ничего не жду. Она — как дорогие часы или айфон последней модели. Так, безделушка для статуса.

— И чего ты не понимаешь? — Засунув руки в карманы джинсов и хмуро шаркаю ботинками по опавшей листве.

— Например, почему ты отказался ехать на квест?

— Я с Ванькой обещал посидеть на выходных, — признаюсь честно и прикрываю глаза, когда замечаю на лице Ульяны брезгливую гримасу.

Я уже сто раз пожалел, что рассказал ей о Ване. Впрочем, Уля в тот день просто не оставила мне других вариантов, без предупреждения заявившись в гости и застав меня с братом в саду.

— Этот инвалид тебе дороже меня?

— Он мой брат, не забывайся!

— Отлично! Просто замечательно! — Громова тут же перестаёт ластиться ко мне и недовольно надувает губы. — А что, сиделки вымерли все?

— Уль… — мотаю головой.

Что толку ей объяснять! Всё равно не поймёт!

— Бесит меня твой брат! — отчаянно шипит Громова. — У самого жизни нет, так ещё и нам вечно палки в колёса вставляет!

— Ты нормальная вообще?! — закипаю, позабыв, куда шёл.

— Давай, Кротик, расскажи ещё, как ты его любишь! — Уля ехидно лыбится, окончательно выводя меня из себя. — Так любишь, что скрываешь его ото всех!

— Я тебе уже объяснял, почему…

Хватаюсь за голову: я так и знал, что рано или поздно Громова использует свой главный козырь против меня.

— А я тупая, ты забыл?

— Уль, не надо!

До остановки остаётся метров десять, но я замираю на месте как вкопанный. Хочу послать Громову далеко и надолго, но понимаю, что в ответе не только за себя. Я уже всё это проходил: всеобщую жалость, чужие подколы, которые не могу пропустить мимо ушей, а значит, снова драки, звонки домой из школы, срывы отчима — я сыт этим по горло! Именно поэтому мы и переехали полтора года назад в этот городок, где никто толком ничего не знает о нашей семье и наших проблемах. Именно поэтому я молчу, скрывая Ваньку за семью печатями от злых языков.

— Мне осточертели твои проблемы, понимаешь?! — Уля хмурится и повышает на меня голос. — У тебя на всех есть время: на брата, на футбол, на друзей — только не на меня!

— Раньше тебя всё устраивало, разве нет? — Я готов рассмеяться в лицо Громовой, если только заикнётся о великой любви. Мы оба знаем: перегорело, так и не засияв.

— Раньше! — повторяет за мной Уля. — Раньше ты был намбер ван, а сейчас — так, середнячок!

— Ого! — Я всё же сгибаюсь пополам от смеха. Правда, на душе ни хрена не весело. — И кто же у нас теперь номер один, а, Уль? Поделишься?