Когда Даша увидела мои подарки, то действительно смутилась. Я скупил почти весь магазин нижнего белья одной хорошей марки. Все потому, что увидел ее стыдливое смущение в домике на озере.

— Игорь, но зачем такое большое количество?

— У красивой женщины должно быть много красивого белья.

— Да, жизнь непредсказуемая штука, неизвестно, когда попросит нас раздеться.

И опять я улыбался во весь рот.

— Просто, когда на женщине красивое белье, она ощущает себя по-другому, одновременно более женственной и уверенной в себе.

— Откуда ты знаешь? — лукаво спрашивала Золушка, — Только не говори, что носил женское белье.

Ухмыльнулся, задеть меня язвительными вопросами невозможно.

— Нет, но мне рассказывали. Кроме того, мне очень нравится смотреть на девушек в красивом белье. И еще, открою тебе страшный секрет: я большой специалист по его снятию.

Два пятна на щеках моей милашки подсказывали, что Золушка смущена, а обилие зелени в глазах свидетельствовало о злости. Ревнует?

— Что не так? — широко улыбаясь, спрашивал я.

— Все так. Но знаешь, лучше дари свои подарки тем многочисленным девушкам, на которых ты тренировался, чтобы приобрести такой полезный для жизни навык.

Ревнует, удовлетворенно отметил я и притянул Дашу Мельникову к себе.

— Глупенькая, теперь ты моя девушка. И снимать белье мне хочется только с твоего тела.

Второй подарок отдал в машине, когда отвозил Золушку в замок, точнее, в простенький двор к зашарпанному подъезду хрущевской пятиэтажки, где в качестве стражницы обитала злобный дракон Вера Ильинична. Не понимаю, как Дашка после просторов и удобств моего пентхауса может ютиться в дюймовочкиной комнате хрущевской пятиэтажки? Я многое не понимал в этой девочке.

— Спокойной ночи, ваше сиятельство.

— Ты напрашиваешься, ну сколько можно, зови меня Игорем.

— Игорем тебя все зовут, а сиятельством только я, — смеялась милашка Дашка.

Улыбнулся. Приятно быть ее сиятельством.

— У меня для тебя есть еще один подарок, — протянул Золушке лаконичный белый конверт.

— Что это? — вопросительно взглянула на меня Даша Мельникова.

— Посмотри…

Тоненькие девичьи пальчики открыли конверт.

— Банковская карта, — скривилась Золушка, как будто обнаружила там какого-то противного слизняка, а не средство решения многих денежных проблем. — Нет, я не могу это принять.

— Почему?! — безмерно удивился я: ведь уже не первый день встречаемся.

— Потому что не могу. И вообще, знаешь, все твои подарки, белье, банковская каточка говорят о том, что ты воспринимаешь меня исключительно в качестве сексуального объекта. Это унизительно. Я не хочу быть содержанкой богатого мальчика.

— Мне уже почти тридцать лет.

— Какая разница, богатого мужика. Я с тобой встречаюсь совершенно не потому, что ты миллионер. Если честно, своей парой я видела простого хорошего парня, а никак не совладельца огромной компании. Но разве от тебя можно отделаться? Все сметешь, очаруешь, совратишь на своем пути.

— Интересно знать, а почему ты со мной встречаешься? — улыбаясь чеширским котом, спрашивал я. — Наверное, потому, что я хорош в постели.

Золушкины глаза, выдавая высшую степень злости, стали зелеными словно у кошки.

— Игорь, ты потрясающе самоуверенный, эгоистичный и пошлый тип! Меня тебе послали, чтобы немножко пообтесать твое поистине царское эго.

— Кто послал?! — пуще прежнего забавлялся я. — Инопланетяне?

— Судьба.

— Злодейка, — произнес с распевом и в притворной печали покачал головой.

— Она сначала хотела определить тебя в палату к наполеонам и другим личностям, которые сильно много воображают о себе. Но потом решила повременить, подумала: может, училка справится, ведь справляется же она с тридцатью шумными избалованными первоклашками.