Но с сожалением следует признать, что в это время прямой зависимости качества и количества появлявшихся изданий от числа опубликованных новых архивных материалов не прослеживалось. Если в 1960-е гг. цитаты из новых, только введенных в научный оборот документов и их комментарии уже через полгода, а иногда и раньше можно было встретить в книгах и статьях советских историков, то в конце 1990-х г. – начале 2000-х годов такой оперативности можно было только позавидовать. Это свидетельствовало о неготовности наших современников к кропотливой аналитической работе с архивным материалом и о недооценке современным поколением отечественных историков важности изучения подлинных документальных источников по истории Великой Отечественной войны.

Следует отметить, что в настоящее время большая и продуктивная работа по изучению Курской битвы ведётся в регионах. Её качество относительно прежних лет существенно выросло. Особенно хочу отметить активную деятельность курских учёных-историков[160]. Так, в докторской диссертации и публикациях[161] К.В.Яценко комплексному изучению были подвергнуты основные направления деятельности органов власти Центрально-Чернозёмного региона по организации вооруженной борьбы с противником, в том числе оказанию помощи Красной Армии в строительстве оборонительных сооружений весной 1943 г., обеспечению безопасности тыла войск фронтов, оборонявших Курский выступ. В исследованиях доктора исторических наук В.В. Коровина проанализирован процесс организации сопротивления на временно оккупированной территории Центрального Черноземья, уделено существенное внимание мероприятиям по подготовке партизанской борьбы в Курской области накануне и в период битвы.

В то же время на региональном уровне по-прежнему не прекращаются попытки мифологизации отдельных боёв и сражений лета 1943 г. Наглядным примером может служить двухтомник доктора исторических наук Е.Е. Щекотихина «Орловская битва – два года: факты, статистика, анализ». Наряду с желанием отдать дань памяти погибшим, разобраться в том, что в действительности происходило в годы минувшей войны на территории Орловской области, автор поставил перед собой, мягко говоря, неподъёмную с точки зрения исторической науки задачу, которая определена уже самим названием книги. Он попытался доказать, что боевые действия на Орловщине и в соседних с ней областях в первые два года войны – это не цепь самостоятельных операций, которые были призваны решать оперативно-тактические и стратегические задачи, возникшие на момент их проведения, а «единое непрерывное сражение – Орловская битва, включавшая в себя тесное взаимодействие операций как оборонительного, так и наступательного характера»[162]. Те, кто знаком с ходом боёв на центральном участке советско-германского фронта, в том числе и в период Курской битвы, прекрасно поймут – оценка весьма спорная. Кроме того, в книге делается ещё один парадоксальный вывод: «…Великая Отечественная война, как и Вторая мировая, достигли своей кульминации не просто в сражениях на Орловско-Курской дуге, а в Орловской стратегической наступательной операции «Кутузов»[163]. Вот так! Как будто и не было 49 суток напряжённейших и кровопролитнейших сражений под Белгородом и Харьковом. Несколькими строчками автор перечёркивает усилия и жертвы сразу трёх фронтов – Воронежского, Степного и Юго-Западного в борьбе с наиболее мощной вражеской группировкой (ГА «Юг») из тех двух, что были сосредоточены у Курской дуги. Подобные оценки трудно сочетаются с исторической правдой.