– Хотели поговорить? – я чувствовала какую-то недосказанность.

– Да, хотел, – Теренс смотрел пристально на меня. – Не поймите меня неправильно, но вы не знакомы ни с местными устоями, ни с правилами. И первое, что я хотел бы вас попросить, это не покидать каюту, – я удивленно подняла взгляд на хармита. Немного угловатое лицо и крупный рот портили внешность мужчины. Удивительно, так как практически все хармиты очень симпатичные, а этот словно бракованный. Да и хвост у всех хармитов, что я видела, был черный или темный, а у этого какой-то светлый и словно с какими-то вкраплениями. Заметив мое внимание к этой части своего тела, хармит спрятал его за ногу, а я смущенно отвела взгляд. Все-таки это неприлично – вот так вот пялиться.

– Слушаю вас, – отмахнулась от анализа внешности Теренса и посмотрела ему в лицо.

– Я так полагаю, что капитан Юрлан не успел вам ничего рассказать ни о нашей миссии, ни о том, с какой целью вас купили, – мужчина произнес всего одну фразу, а я уже вся подобралась, понимая, что речь пойдет об очень важном.

– Вы правы, мы не успели поговорить на эту тему, – осторожно отвечаю мужчине. Почему-то в какой-то момент он мне резко разонравился. Как мне кажется, нужно дождаться, пока Юрлан придет в себя. И тогда он сам скажет все, что хотел. А этот словно лезет не в свое дело.

– Капитан Юрлан не просто космический путешественник. Он давно и плотно сотрудничает с правительством Хармы и с его исследовательским центром. В этом центре проводили исследования новых планет. Одну из этих планет и посетил ваш приятель Вертас, – вот вроде ничего плохого не сказала, но словно плюнул в меня. С таким пренебрежением были сказаны эти слова, что сразу стало понятно, что Теренс меня недолюбливает. Вот не сделала никому ничего плохого, но все же попала в немилость к одному отдельно взятому мужчине.

– Он не мой приятель, – не смогла промолчать.

– Это ничего не меняет, – фыркнул хармит презрительно. – Отец Вертаса нашел эту планету и даже частично исследовал. И нашел там довольно уникальные камни, невероятно ценные. Эти камни называли клабины. Кроме красоты и уникального свечения, они имеют не менее уникальное свойство. Они способны дать киборгам душу.

– Что? – я смотрела на Теренса и не верила. В смысле душу? Нечто эфемерное, точно ее никто не видел, а некоторые на Земле даже сомневаются в ее наличии.

– Это так лирично назвали свойство этого камня. Камень души, – попытался объяснить мне все хармит.

– Но душа же – нечто неизмеримое и непонятное, – я мямлила что-то несвязное себе под нос.

– Киборги не могут испытывать чувства. Им не свойственны сострадание и жалость, любовь и сопереживание, – попытался объяснить мне собеседник.

– Странно, – я вспомнила про киборга, который буквально несколько часов получил взятку. А это явный признак такого чувства, как алчность.

– Вы подумали про того, осуществляющего проверку? – Теренс словно прочитал мои мысли.

– Да, вы правильно поняли. Именно про него я и подумала, да и на этой ужасной планете мы тоже встретили довольно жадного киборга, – я вспомнила Биза. Хоть он нам и помог, но все же получил за эту помощь гравибайки.

– Это довольно сложно объяснить, – Теренс на мгновение задумался. – Ядро, которое в киборгах выполняет функцию сердца, изготавливают из специального металла. Это очень сложная технология, но в металл добавляют порошок из клабинов. Он позволяет киборгу постепенно обучаться чувствам. И если рядом с киборгом гуманоиды, которые обучат его хорошим чувствам, то он научится сопереживать и любить. А если вокруг лишь жадные и алчные, то и киборги становятся такими же, – объяснил Теренс.