Только сейчас, неторопливо обводя пристальным взглядом давно знакомый дом, Майкл обратил внимание на вдающийся вглубь здания и сделанный в виде громадной замочной скважины вход и опять вспомнил о своем видении. Вход… Да, конечно, они же говорили ему про какой-то вход! Но ведь речь не шла о входной двери в буквальном смысле… И все же эта огромная «замочная скважина» и темный холл за ней… Нет, они не могли иметь в виду какую-то реально существующую входную дверь! Чувствуя, что впадает в транс, Майкл несколько раз моргнул, потом перевел взгляд на окна комнаты второго этажа, выходящей на северную сторону, и вздрогнул, увидев вдруг зловещий отблеск огня.

Нет, не может быть… И тут его осенило: это всего-навсего пламя свечей. Свет продолжал мерцать. Ну и странные вкусы у обитателей дома! Надо же – жить с таким освещением!

Сад все больше погружался во тьму. А ведь Майкл хотел еще пройти вдоль ограды и посмотреть, что делается вокруг. Надо поторопиться. Но северное окно на втором этаже по-прежнему притягивало его к себе, не позволяя тронуться с места. За кружевной занавеской промелькнула тень женщины. Приглядевшись, в верхнем углу комнаты Майкл различил цветочный узор старых, поблекших обоев.

Что-то стукнулось о камни тротуара. Майкл вздрогнул и опустил взгляд. Выпавшая из его руки жестянка с пивом валялась под ногами, и пенный ручеек стекал в канаву. «Да я совсем пьян! Опять, идиот, допился до чертиков!» – мысленно выругался он. Но сейчас это не имело значения, ибо Майкл ощущал в себе неизмеримую силу. Сам того не ожидая, он вдруг пересек улицу и подошел к воротам. Несмотря на охватившую его внутреннюю решимость, шаги были тяжелыми и неуверенными.

Вцепившись пальцами в чугунное кружево ограды, Майкл обвел взглядом пыль и мусор, скопившиеся на обшарпанных досках передней террасы. Камелии разрослись, и крупные ветки перевешивались через ограду. Дорожка из плит песчаника завалена листьями. Майкл встал ногами на чугунные завитки. Через такие ворота несложно перемахнуть.

– Эй, приятель, ты что?

Майкл изумленно обернулся и увидел рядом с собой таксиста. Совсем коротышка – маленький человечек с большим носом. Тень от козырька фуражки не позволяла как следует разглядеть, какие у него глаза. Словно злой тролль из сказки, таксист разрушил всю возвышенность момента.

– Что это за трюки, дружище? Ты, верно, потерял ключи?

– Я здесь не живу, – ответил ему Майкл. – И ключей у меня нет и не было.

Он вдруг рассмеялся над полной нелепостью ситуации. Голова кружилась. Легкий ветерок, дувший с реки, был удивительно ласковым и ароматным, а темный дом высился прямо перед ним, почти на расстоянии вытянутой руки.

– Пошли отсюда, – сказал таксист. – Давай я отвезу тебя в отель. В «Поншатрен» – ты ведь там остановился? Помогу тебе добраться до номера.

– Не торопись. Постой еще минутку.

Майкл повернулся и пошел вперед по улице. При виде расколотых, выщербленных плит тротуара его охватила горечь. Он помнил, что они тоже были темно-фиолетовыми. Да есть ли здесь хоть что-нибудь, что не выглядело бы запущенным, обшарпанным и не вызывало бы раздражения? Майкл вытер лицо. Надо же – слезы! Потом повернулся и заглянул в боковой двор.

Ползучие мирты невероятно разрослись. Их бледные, отливающие воском стволы стали довольно толстыми. Лужайку, которую он помнил, заполнили сорняки, а заросли старых самшитовых деревьев, давно не видевшие ухода, превратились в непроходимые джунгли. Но Майкл все равно смотрел на них с любовью. Ему было приятно видеть даже старые деревянные решетки для вьющихся растений в глубине двора, прогнувшиеся под тяжестью неуемного плюща.