Тринидад уже проснулась, когда в нашу дверь впервые за многие часы постучали. Мы переглянулись между собой и без лишних слов решили, что дверь откроет Беорегард, от которого, конечно, я не отходила ни на шаг: опыта с Теей мне по горло хватает!

Не знаю, кого я ожидала увидеть, быть может, очередного слугу, но за дверью оказалась Тофа.

– Добрый вечер, – первой поздоровалась она, встретившись взглядом с Беорегардом.

– Вечер, утро… Как скажете. Времени ведь в этом месте не разобрать.

Проигнорировав замечание моего мужа не в полной мере – всё же она воспроизвела глубокий вдох, – Тофа неожиданно перевела свой взгляд на меня и произнесла:

– Я пришла поговорить с Теоной.

– С чего вдруг именно с ней? – сразу же встал в позу Беорегард, при этом скрестив свои могучие руки на груди. Тофа не ответила. И тогда он сказал: – Ладно, говорите.

– Я прошу о разговоре тет-а-тет.

– Ну уж… – начал Беорегард, но прежде чем он успел произнести слово “нет”, я положила свою руку на его плечо.

– Я согласна на разговор, – глядя в глаза Тофы, которая с самого начала казалась мне едва ли не самой “нормальной” – если можно так выразиться – из всей местной компании, я произнесла эти слова уверенно и, переведя взгляд на Беорегарда, добавила: – Всё нормально.

За что я особенно люблю Беорегарда, так это за всецелое доверие: его мне и моё ему. Однако сейчас я снова беременна от него, так что конкретно в этот момент я опасалась того, что он заупрямится, защищая не только меня, но и наших детей, потому слегка сжала его руку… Он всё понял. И отпустил меня. Мой красавец.

Как только я вышла в коридор и дверь за моей спиной неохотно закрылась, Тофа сделала два шага влево, ближе к величественному витражному окну, и свободно заговорила, наверняка прекрасно понимая, что нас сейчас слушает вся моя семья, а быть может, и ещё кто-то…

– Хорошо, – на выдохе начала она. – Так-то лучше… С Беорегардом было бы сложнее.

– Это ещё почему?

– Потому что за его спиной полно ду́хов.

Я замерла, вспомнив о том, какой у неё дар: видеть духов. Но быстро пришла в себя:

– День не наступает. Что здесь происходит с сутками?

– День не наступит до Великой Металлической Охоты, как и ночь не наступит от её завершения до следующей Великой Металлической Охоты…

– Охота? Что ещё за Охота?

– Я не об этом пришла поговорить с тобой, – она снова тяжело вздохнула, выдавая в своей природе некоторый процент эмпатии. – Духи людей молчаливы, в отличие от громкоговорящих духов Металлов…

– Духи Металлов? Но Металлы ведь бессмертны.

– Ты прекрасно знаешь, что в этом мире всё смертно.

– Но в моём прошлом нет духов Металлов. Откуда же ты знаешь о том, что подобные духи говорят громко?

– Среди нас были… Другие… – она вдруг замялась.

У меня засосало под ложечкой.

– Много?

– Достаточно.

– И ты всех их видишь?

– Всех. Но я вызвала тебя не для них, а для тех, кто стоит за твоей спиной.

По моей коже вдруг разбежались непроизвольные мурашки, и я даже хотела обернуться, решив, будто за моей спиной в эту секунду действительно кто-то стоит, но вовремя поняла, что это всего лишь эксцентричная аллегория… Тофа же продолжала говорить уверенно – так, будто действительно видела больше, чем это доступно даже металлическому зрению:

– За тобой стоят Джордж Тейт, Бланш Тейт и Рэймонд Тейт… – Стоило мне услышать имена родителей и брата, как моё сердце рухнуло в пятки. – Они просят…

Она запнулась, и я сразу же подхватила:

– Просят? Ты ведь говорила, что духи людей не умеют говорить.

– Они показывают… Хотят, чтобы я передала тебе послание.