Снова передернув плечами, на сей раз отбрасывая от себя все лишнее, Грег скорчил гримасу, отвечая на приветствие коллеги.

– Вообще-то, я тут работаю.

Из-за открытой створки расположенного на полу невысокого шкафа высунулось веснушчатое лицо, обрамленное облаком огненно-рыжих волос, но только затем, чтобы насмешливо вздернуть и без того от природы вздернутый нос еще выше и хитро прищурить глаз.

– А вот некоторые так не считают, – хмыкнул Найлз и снова спрятался за створкой, увлеченно застучав какими-то склянками.

Грегори устало вздохнул и, сняв с вешалки рабочий халат, отодвинул ногой какого-то черта брошенное посреди помещения пустое ведро, направился к боковому столику за перчатками.

– Что, Корлин заходил? – уточнил понимающе.

– О да-а, – с чувством раздалось из недр шкафа. Склянки застучали громче.

Грег прищурился, прикидывая, что можно там так долго делать, и пришел к неутешительным выводам: естественно, изображать бурную деятельность и отлынивать от работы.

– У нас труп? – задал следующий вопрос, впрочем, уже не сомневаясь в том, что угадал и на этот раз.

Прим – он такой. Здесь редко случается что-либо, выходящее за рамки привычного. Начальник просыпается не в духе и начинает с самого утра шерстить все подразделения на предмет лентяев и опоздавших и, только слив желчь на окружающих, убирается восвояси – в свой рабочий кабинет с мягким кожаным креслом и бутылкой чего-нибудь ядреного в нижнем ящике стола. Найлз, второй работник морга, неплохо пишет отчеты и лебезит перед тем самым начальником (кто-то ведь должен, не Грег же). А вот если начинает прятаться, делая вид, что чем-то безумно занят, значит, жди беды, вернее, свежего трупа. А может, и несвежего – как повезет. Но это тоже в рамках привычного: разгар купального сезона – хоть бери сеть и вытаскивай этих отдыхающих.

– Как ты узнал? – Вновь высунувшееся из-за створки лицо уставилось на него круглыми от удивления глазами.

Грег дернул плечом.

– Угадал. – Натянул вторую перчатку и направился к ширме. – Да вылезай ты уже, – бросил, не оборачиваясь. – Сейчас все сделаю. – За спиной зазвенело, а несчастная створка протяжно скрипнула. – Не разбей нам последнюю тару…

Его голос заглушили звон бьющегося стекла и оханье опять не совладавшего со своей координацией движений коллеги.

– Что ты сказал?!

Грегори закатил глаза к облезлому потолку с продолговатыми лампами.

– Ничего! Когда подметешь, сделай заказ на новую посуду!

– Ага! – с готовностью донеслось в ответ. – Это я мигом!

Ничего удивительного: что угодно, лишь бы не соприкасаться с мертвецами напрямую – в этом весь Найлз.

Грег резко отодвинул в сторону шуршащую штору; сталкиваясь, зазвенели металлические кольца-держатели, а перед глазами предстало лежащее на столе тело, полностью укрытое белой простыней. Ее Грегори тоже безжалостно сдернул.

Женщина. Молодая, красивая, только неестественно синяя. Одежда – простая нижняя сорочка – все еще влажная. В длинных, кажущихся совершенно черными от воды и искусственного освещения волосах запутались водоросли.

– Давно привезли?! – спросил Грег, перекрикивая звон собираемых в совок осколков.

– Около часа! Я собирался начать, когда закончу с реактивами, а тут ты!

Привычная ложь, чтобы не признаваться в своем страхе приближаться к умершим.

Грег вздохнул и не стал спорить. В конце концов, в последние три месяца, после того как его напарником поставили Найлза, стало гораздо веселее. Прошлый коллега был стар, глух на оба уха и больше всего на свете любил наставлять молодежь на путь истинный. Желательно: на завтрак, обед и ужин. У Грегори зубы сводило, едва «премудрый» старикан раскрывал рот, чтобы поучить его жизни в очередной раз. Так что да, пусть уж лучше трусишка Найлз. А с трупами он и сам справится.