– Тебя видели входящим в дом.

Друг пожимает плечами.

– Не меня, а кого-то… Странно, я думал, что Кейлис меня не заметил.

– Он – нет. Но оба его брата стояли в кустах. Я сняла воспоминания у Разшэна.

– Они не могли меня узнать. А чёрных плащей в Брэгворде тысячи.

– Файбэр, – смотрю в голубые глаза, даже сейчас сохраняющие приветливое выражение, – множество косвенных улик на суде сыграет решающую роль. Близость проживания, посещение книжных Бальмонда, проникновение в особняк, куда доступ имели только члены семьи. Я докажу причастность Декллиба – отпечаток его ауры сохранился на фиалках, попавших под заклинание… Всевышний! Тебя казнят за двойное убийство! Зачем, ради всего святого, зачем ты сделал это?! Ты единственный из всей жалкой семейки лентяев и нытиков крепко стоял на своих ногах! Рано или поздно состояние деда и так досталось бы вам в наследство – почему ты не подождал?!

– Ждать?! – он вскакивает, лицо искажается гневом. – Сколько можно было ждать, Родери?! Это у тебя высокие идеалы и служение Короне! Ты же не живёшь, ты существуешь, отказавшись от простых человеческих радостей! Но ты можешь себе это позволить, век магов втрое дольше людского! А я прожил почти четверть своей короткой жизни, и всё время себе в чём-то отказывал, экономил, выкручивался… Выбирал – купить понравившуюся мне вещь или отвести симпатичную девушку в театр! У меня нет личного горрта, и не будет ещё лет десять, а собственный дом появится и того позже! Мне надоело ждать, Родери! Один мерзкий старик, о котором во всём мире не всплакнёт ни единая душа, – и десять счастливых людей! Да мне спасибо надо сказать, что я на это решился! Дед помер во сне, даже не мучаясь, – слишком прекрасная смерть для того, кто столько лет издевался над собственными детьми!

– А мага ты убил тоже… из сострадания? – дрогнувший голос самой себе кажется чужим.

– Родери! – непритворно изумляется Файбэр. – Ты столько раз говорила, что подонки, занимающиеся запрещённой магией, недостойны жить! Что их надо вылавливать, словно вредителей, и относиться к ним со всей строгостью закона! А теперь тебе жаль вконец опустившегося пропойцу, погрязшего в преступлениях, который и сам вскоре бы загнулся без моей помощи!

Мне страшно. Неужели моя нетерпимость подсказала способ убийства и проявленную жестокость?!

– Закон не позволяет убивать. Даже таких, как Декллиб. Я судебный маг, Файбэр. Обязана следовать закону.

– Тогда я опять спрашиваю – что ты собираешься делать?

Сжимаю пальцы.

– Спасти тебе жизнь. Кроме меня никто не видел эту запись. Показания Разшэна Даллор не связал с тобой. Но он умный человек, быстро придёт к тем же выводам, что и я. Прошу тебя – признайся добровольно. Судья Брэгворда добр, он заменит казнь пожизненным заключением.

Нехороший смешок.

– Ты так уверена, что меня осудят? А если я сейчас уничтожу эту запись? Не дам тебе выйти отсюда? Твой Даллор не кажется мне таким проницательным, как ты. И я буду жить дальше – наследником четырёх миллионов, уважаемым господином…

Мне удаётся вернуть невозмутимость – по крайней мере, внешнюю.

– Не дашь выйти – как? Я маг первого уровня, Файбэр. Знаешь, что это значит? Три года назад со мной мог справиться только Далайн, да и то с трудом. А запись… это копия. Оригинал приобщён к делу. Выпускники Академии никогда не забывают о долге, какие бы дружеские чувства не связывали их с убийцей.

Он смотрит на меня – тяжело, долго. Решится напасть? Смешно… но я на всякий случай ставлю защиту.

– А я-то надеялся, ты меня поймёшь! – фальшивая на сей раз улыбка. – Что ж, нет на свете настоящей дружбы! Ты победила, Родери. Утром я приду с повинной. Твоего Даллора ждёт награда, а ты сможешь спать с чувством выполненного долга, пока я буду гнить в Закрытом Городе. Всего наилучшего!