– Но… – физиономия поэта вытягивается до невозможности. – Я же всё сказал!

– «Всё» вы должны были сказать вчера, – ледяная усмешка скользит по моим губам, та самая, благодаря которой я получила заслуженное звание стервы. – Обманывать Корону, господин Байрэс, не позволено никому, четыре золотых у вас или сорок миллионов.

– Как же я… Я не могу! Тюрьма! Нет, нет… Госпожа Родери… Только не порталом!

Спокойно выдерживаю умоляющий взгляд.

– Предпочитаете шествовать к тюрьме под конвоем? Мне позвать Проверяющих?

– Нет! – отчаянный вопль.

– Тогда ступайте и ждите меня внизу.

Интересно, потом он меня возненавидит? Не первый и не последний «уважаемый» господин, которому я прививаю почтение к законам. Возможно, получив свои миллионы, он постарается основательно подпортить мою жизнь. Но мне это безразлично.

Далайн был прав – я лишена инстинкта самосохранения.

Возвращаюсь я с победной полуулыбкой на лице. Завтра, а может, даже ещё сегодня Службу ожидает нашествие наследников Сарьэна, спешащих доложить обо всём, о чём они столь неблагоразумно умолчали. А в этом ворохе я отыщу ниточку, ведущую к убийце. Почести я с удовольствием отдам Даллору: ему они нужнее. Но жестокого умника найду и накажу сама!

По мере того, как я приближаюсь, Пигрон становится всё бледнее и бледнее, пока цветом не начинает спорить с посетителями мертвецкой.

– Э-э… – жалобно выдавливает здоровяк. – Вы закончили с Байрэсом?

– Да, – продолжаю мило улыбаться, – он ждёт меня в холле. Я окажу ему любезность и лично препровожу в тюрьму.

– В тюрьму?! – на старшего сына жалко смотреть.

– Разумеется. За ложные показания во время следствия предусмотрен арест и штраф, господин Пигрон. Пункт третий подпункт второй сто сорок седьмого закона Лэргалла о преступных деяниях. В связи с этим вы ничего не хотите добавить к вашим словам, сказанным на дознании?

Рухнувший в кресло огромный мужчина закрывает лицо руками. Теперь я вижу его неподдельные слёзы, и текут они не так, как вчера, – картинно и не уродуя весьма симпатичную физиономию. Его нос краснеет и распухает, губы дрожат, и голос выходит противный и хнычущий:

– Вы уже знаете-е?..

– Что вы вчера встречались в гостинице «Уютный уголок» с неким Самиреком Веллспа?

Всхлипы превращаются в рыдания. М-да… Этот тоже не убийца – с такой нервной натурой мухи не прихлопнешь. Ладно, меньше подозреваемых – легче вычислить настоящего.

– Господин Пигрон! – пытаюсь пробиться сквозь начинающуюся истерику. – Обещаю вам, что имя вашего «друга» будет известно только следствию. Так что вашей даме, каким бы ревнивым ни был её муж, нечего бояться.

Всевышний! Пигрон начинает бить головой о спинку.

– Вы не понимаете-е! Это не дама… Это… молодой человек, на-ачинающий а-актёр…

– Да хоть горрт! Господин Пигрон, всё, что нам нужно, – его настоящее имя и адрес, чтобы убедиться, что ваш друг-маг непричастен к смерти вашего отца.

Даллор при этих словах смотрит на меня с изумлением. Я вопросительно вскидываю бровь, но столичный маг делает вид, что внимательно рассматривает рыдающего. Мне же на самом деле не важно, с кем и как проводил своё время сын убитого: личная жизнь подданных Короны меня касается лишь в той степени, в которой она начинает противоречить законам Лэргалла. А они гласят, что можно встречаться с кем угодно, лишь бы по обоюдному согласию.

– Имя настоящее… Адрес… пишите.

Я не записываю – запоминаю. Эрнос, площадь Искусств, дом восемь. Вполне приличный район, и от Королевского театра близко. Похоже, не только спектакли и оперы привлекали нашего театрала в столице.