До тех пор я был вполне заурядным ученым; задумывался о роли интуиции и т. д., но только после того, как решил публиковать статью, по-настоящему заинтересовался этим вопросом. Герберт Саймон гораздо лучше моего разбирался в когнитивных способностях человека и их роли в процессе принятия решений; в течение тех сорока восьми часов раздумий я пытался понять, достаточно ли полны его знания – и вообще понимает ли кто-нибудь истинное значение интуиции. Я пришел к выводу, что никто не понимает (формально, а не интуитивно!), и, соответственно, заключил, что общество серьезно поплатилось за то, что в течение целого столетия игнорировало роль интуиции в организациях, в науке управления и даже в самой психологии.
Мне представляется целесообразным несколько растянуть это предисловие и процитировать некоторые места из моей переписки с Гербертом Саймоном по поводу статьи; они интересны и сами по себе, но главное, представят критически важный вопрос, которому будет посвящена эта глава.
Ранее в нашей переписке Саймон упоминал, что перерабатывает «Новую науку управленческих решений». Это небольшая, но очень важная книга о влиянии компьютеров на организации и, в частности, о необходимости внедрить «современные методики» систематического анализа, чтобы оказывать воздействие на «традиционные», «непрограммируемые» процессы принятия решений на уровне высшего руководства. 17 марта 1976 года я написал ему:
«У меня есть вопрос по поводу новой редакции вашей книги; примерно об этом речь в статье, которую я прилагаю. До нынешнего дня я основывался на предположении, что организационные процессы принятия решений необходимо описывать как можно точнее – «программировать», если хотите. Я продолжаю работать в этом направлении <…> но в последнее время стал читать о полушариях головного мозга (в частности, книгу Роберта Орнстейна «Психология сознания») и начал сомневаться. Возможно, процессы, которые мы называем интуитивными, фундаментально отличаются от тех, что могут быть описаны и запрограммированы. А понимаем ли мы, что такое синтез? Прочитанное, равно как и вопросы, которыми я уже давно терзаюсь в собственных исследованиях, побудили меня написать «Планирование – налево, менеджмент – направо», скорее, для того, чтобы сформулировать вопросы, нежели предложить решения. В любом случае мне хотелось бы знать, отразите ли вы этот вопрос в новой редакции вашей книги, и если да, то каким образом. Мне начинает казаться, что эта проблема может стать для нас фундаментальной».
В ответном письме от 24 марта 1976 года говорилось:
«В новой редакции книги я не планирую касаться соотношения левого и правого полушария, но зато подробно рассматриваю в ней решение неструктурированных проблем. Я полагаю, что разница между левым и правым полушариями важна, однако не считаю, что а) Орнстейн верно его описал и б) что оно каким-либо образом связано с различием между планированием и управлением или сознательным и подсознательным.
С чем оно связано, по моему мнению, так это с ролью чувственного познания в процессе решения проблем. По этой теме нами проведено большое исследование на примере шахмат. Прилагаю несколько распечаток, по которым вы составите представление о нашей позиции по этому вопросу; кое-что из этого нашло отражение в новой редакции. Если вы замените «правое полушарие» на распознавание визуальных моделей, вы приблизитесь к истине в моем понимании.
Очень велик соблазн романтизировать человеческую деятельность (и даже связывать ее с экстрасенсорным восприятием, которое научно не доказано!). Перефразируя французского философа: «На что мне нужна эта гипотеза!» Кто это сказал, Дидро? Возможно, кто-то из ваших коллег из Экс-ан-Прованса подскажет.