Попробуйте вообразить, как выглядит планирование стратегии. Скорее всего, вам сразу представится картина методичной мыслительной работы: топ-менеджер или группа топ-менеджеров, сидя в кабинете, составляет программу действий, которую остальные будут выполнять по графику. Лейтмотивом здесь выступает рациональность: тщательный контроль, систематический анализ конкурентов и рынков, сильных и слабых сторон компании, и комбинация результатов такого анализа порождает четкие, ясные, полномасштабные стратегии.

А теперь представьте себе, как выглядит создание стратегии. Скорее всего, это будет совершенно иная картина, и она будет так же далека от планирования, как работа ремесленника – от автоматизированного производства. Ремесло означает использование традиционных навыков, преданность делу, достижение совершенства благодаря вниманию к деталям. Здесь речь идет не о размышлении и рациональности, а об увлеченности, о чувстве сродства и гармонии с материалом, которое приходит с опытом и любовью к своему делу. Формулирование стратегии и внедрение сливаются в единый процесс обучения – так вырастают творческие стратегии.

Моя позиция проста: вторая картина лучше отражает процесс создания эффективных стратегий. А образ планирования, растиражированный литературой по менеджменту, искажает реальные процессы и потому уводит с истинного пути те организации, которые безусловно принимают такой способ действий.

Аргументировать свою позицию я буду, сопоставляя опыт одного ремесленника – гончара – с результатами исследовательского проекта, который прослеживал стратегии ряда организаций на протяжении нескольких десятилетий. Эти два контекста сильно различаются, так что моя метафора, как и моя теория, может сначала показаться натянутой и неправдоподобной. Но если мы посмотрим на ремесленника как на организацию, состоящую из одного человека, мы увидим, что ему приходится разрешать ту же грандиозную проблему, с которой сталкивается любой специалист по корпоративной стратегии: хорошо понять возможности организации, чтобы серьезно размышлять о стратегическом направлении ее развития. Рассматривая процесс определения стратегии на примере одного человека, без всей той мишуры, которую принято связывать со стратегической деятельностью организации, мы многое поймем о формировании корпоративной стратегии. Гончар, занимаясь своим ремеслом, на самом деле применяет управленческие подходы, и менеджерам, создающим стратегии, есть чему поучиться у ремесленника.

Гончар видит перед собой ком глины на гончарном круге. Он сосредоточен на глине, но одновременно сознает, что находится в этот момент между своим прошлым опытом и будущими возможностями. Он точно знает, что ему удавалось в прошлом, а что нет. Он прекрасно знает свое дело, свои возможности и свой рынок. Но ремесленник скорее ощущает это интуитивно, чем анализирует; его знания – неявные, имплицитные. Все это работает в его сознании, в то время как его руки работают с глиной. Предмет, который окажется на круге, вероятно, получится в традиции прошлых работ гончара. А может быть, он решит попробовать что-то совершенно новое. Но в любом случае прошлый опыт всегда присутствует в этом процессе и отражается на будущем.

Развивая метафору: менеджеры – это ремесленники, а стратегия – их глина. Подобно гончару, они находятся между прошлым корпоративного потенциала и будущим рыночных возможностей. И если они действительно мастера, то применяют в работе глубокие знания материала, с которым имеют дело. Так созидается стратегия.