Мунтадир поднял руку с таким видом, как будто его затошнило.

– Я могу обойтись без таких подробностей. – Он покосился на рубиновое вино, скорчил брезгливую гримасу и отставил напиток. – И что с того?

– Что с того? – воскликнула Нари. – Хирург, способный на такое, обладает выдающимся талантом! Возможно, он даже обучался врачебному искусству в мире людей. Я уговорила шафита назвать мне имя этого врача и адрес его практики.

– Но зачем тебе это знать? – недоумевал Мунтадир.

– Затем, что я хочу найти его. Во-первых… я – бану Нахида. Хочу удостовериться, что он настоящий врач, а не какой-нибудь… шарлатан, пользующийся отчаянным положением шафитов. – Нари прочистила горло. – И кроме того, я просто хочу с ним встретиться. Он мог бы оказаться хорошим союзником. В конце концов, я по сей день нахожу применение многому из того, чему научил меня Якуб.

Мунтадир окончательно потерял нить ее рассуждений.

– Якуб?

У Нари внутри все поджалось. Она и так не привыкла ни с кем обсуждать свои увлечения и дорогие сердцу воспоминания, а растерянность Мунтадира не делала этот разговор легче.

– Это аптекарь, у которого я работала в Каире, Мунтадир. Старик. Мой друг. Я уже рассказывала тебе о нем.

Мунтадир нахмурился.

– Так ты хочешь отправиться на поиски этого врача-шафита потому, что когда ты жила среди людей, у тебя был друг – аптекарь?

Нари сделала глубокий вдох: сейчас или никогда. Возможно, момент она выбрала и не самый удачный, но ведь Мунтадир сам просил ее быть с ним откровеннее, и в эту минуту ее сердце так и рвалось из груди.

– Я хочу попробовать… может, нам удастся работать сообща… Мунтадир, быть единственной целительницей здесь так тяжело, – созналась она. – Мне одиноко. Я загибаюсь под грузом ответственности. Бывают дни, когда мне не удается сомкнуть глаз, у меня пропадает аппетит… – Она перевела дыхание, чтобы обуздать эмоции, захлестнувшие ее речь. – Я думала… больница Нахид… – Спотыкаясь о слова, она попыталась выразить все фантазии, роящиеся у нее в голове с того дня, как она попала в полуразрушенное здание. – Я все думаю: вдруг у нас получится восстановить ее? Пригласить туда на работу врача-шафита, вдвоем принимать с ним пациентов…

У Мунтадира округлились глаза.

– Ты хочешь восстановить больницу?

От его испуганно-шокированного выражения лица Нари непроизвольно съежилась.

– Ты же… ты сам сказал, что я могу открыться тебе, поговорить с тобой…

– Да, но я имел в виду о чем-то реальном. Если ты захочешь представить ко двору еще одного Дэва или принять участие в приготовлениях к Навасатему – пожалуйста. Но то, что предлагаешь ты… – Он как будто не мог оправиться от шока. – Зейнаб рассказала, что здание лежит в руинах. Ты хоть представляешь себе, сколько затрат и сил придется бросить на восстановление?

– Понимаю, но я думала…

Мунтадир встал и стал нервно расхаживать из стороны в сторону.

– И потом, работать бок о бок с шафитом? – презрительно процедил он последнее слово. – Исключено. Отец ни за что этого не допустит. Лучше тебе вообще не искать встречи с этим врачом. Пойми, что он нарушает закон.

– Нарушает закон? С каких пор спасение жизней нарушает закон?

– Шафиты… – Мунтадир пристыженно потер загривок. – То есть… они не… Мы не должны своими действиями… способствовать росту численности шафитского населения.