Мунтадир вскинул голову.

– В Дэвабаде и без того сейчас неспокойно. Ни к чему пускать новую волну слухов. Это скверно влияет на общественные настроения и подрывает веру народа в своего короля.

– Равно как и самовольные аресты джиннов, чье имущество и владения можно конфисковать в пользу королевской казны. – Джамшид сузил глаза. – И под «джиннами» я, конечно, имею в виду Дэвов. Все прекрасно понимают, что остальные племена не страдают от подобной дискриминации.

Мунтадир замотал головой.

– Отец пытается сохранить мир, Джамшид. Давай не будем делать вид, что твой народ так уж облегчает ему задачу.

Джамшид разочарованно поджал губы.

– Это не ты, Мунтадир. И раз уж мы выяснили, что только я честен с тобой… Имей в виду: ты ступил на ту же кривую дорожку, которая, по твоим же словам, и испортила твоего отца. – Он отвернулся. – Передавай от меня привет Нари.

– Джамшид…

Но Джамшид уже ушел, направляясь прямо туда, где пряталась в тени Нари. Она поспешно отбежала к лестнице, решив сделать вид, что только что пришла.

– Джамшид! – воскликнула она с поддельной радостью. – Какой приятный сюрприз!

Он с трудом выдавил улыбку, которая не коснулась его глаз.

– Бану Нахида, – приветствовал он хрипловатым голосом. – Мои извинения. Я не хотел помешать вашему вечеру.

– Все в порядке, – сказала она ласково, с болью разглядывая его лицо, в котором так явно читались душевные муки.

Мунтадир не смотрел в их сторону. От отошел в дальний конец балкона, фокусируя взгляд на мерцании далеких огоньков простертого внизу города. Нари положила руку Джамшиду на плечо.

– Приходи ко мне завтра. Я приготовила новые припарки, которые хочу использовать для твоей спины.

Он кивнул.

– Завтра. – И он обошел ее стороной, скрывшись в глубине дворца.

Нари сделала несколько неуверенных шагов навстречу Мунтадиру.

– Мир твоему дому, – сказала она мужу. – Если ты хочешь побыть один…

– Не говори глупости.

Он обернулся. Нужно отдать ему должное, несмотря на некоторую бледность, в лице Мунтадира уже не угадывалось тех эмоций, которые обуревали его меньше минуты назад. Видимо, за несколько десятилетий при дворе и не такому научишься.

– Извини. – Он прочистил горло. – Не ждал тебя так рано.

Оно и видно. Нари пожала плечами.

– Я рано освободилась.

Мунтадир кивнул.

– Я могу позвать слуг, – предложил он, пересекая балкон. – Пусть вынесут нам ужин.

Нари перехватила его запястье.

– Почему бы тебе не присесть? – ненавязчиво попросила она. – Я не голодна и подумала, мы с тобой могли бы просто поговорить для начала.

Как только они опустились на подушки, Мунтадир потянулся к вину.

– Выпьешь? – предложил он, до краев наполняя свой кубок.

Нари следила за каждым его движением. В отличие от Джамшида, ей было неловко отбирать у него вино.

– Нет… но спасибо.

Он залпом осушил больше половины кубка и сразу долил себе еще.

– У тебя все в порядке? – рискнула спросить она. – Твоя встреча с отцом…

Мунтадир поморщился.

– Мы можем поговорить о чем-нибудь другом? Хотя бы для начала?

Нари задумалась. Ей было безумно интересно узнать, что за разговор состоялся у них с Гасаном и почему это привело к ссоре с Джамшидом, но, возможно, перемена темы отвлечет его от упаднических мыслей.

И у нее как раз была одна такая тема, которую ей не терпелось обсудить.

– Как скажешь. Кстати, сразу после твоего ухода я встретила в саду одного крайне любопытного персонажа. Шафита с дыркой в черепе.

Мунтадир закашлялся, подставляя ладонь под фонтан винных брызг.

– Ты нашла в саду мертвого шафита?

– Живого, – с удовольствием уточнила Нари. – И в остальном более чем здорового. Он сказал, что хирург провел на нем операцию и спас его от верной смерти. И этим хирургом был