Ножки стула под Бойцовым безбожно скрипят. Тяжело дыша, он хватает со стола папку с материалами дела по усадьбе и не прощаясь выходит.

— Валерия, задержись, — просит дядя.

Осторожно киваю и терпеливо жду, пока выйдут все остальные.

— Как там Агриппина?

— Мама? Как обычно.

— С водой вопрос закрыли? Сама поди полезла?

— Конечно, — смеюсь я. — Вы же ее знаете.

Дядя недовольно цыкает. Братско-сестринские отношения у них довольно странные, но я не вмешиваюсь.

— А ты как? Не обижают? — Он прищуривается.

— Нет. — Гордо встряхиваю волосами. — Я сама кого хочешь обижу.

— Ну-ну, смотри у меня. Чтобы на работе никакие шуры-муры не водила, — грозит он пальцем и кивает в сторону двери. — Ноги в руки и работать.

— Служу О России. — Я поднимаюсь с места.

Какие уж тут шуры-муры? С Бойцовым бы разобраться. Тимур такой непредсказуемый, что вообще не представляю, как он отреагирует на утреннюю исповедь Сюзи. И что меня завтра ждет, тоже не знаю. Может, еще хуже, чем сегодня будет.

Надеюсь только, что до дяди информация о моем перформансе все же не дойдет, иначе со стыда сгорю.

Я забираю из дежурки пальто и иду в наш кабинет. Перспектива изображать с Бойцовым семейную пару радужной не видится, но если надо для дела, то Валерия Завьялова всегда готова. Уже у входа замечаю, что снова развязался шнурок, и наклоняюсь, чтобы исправить оплошность.

— Уволюсь к чертям, — бушует за дверью Бойцов. — Задрал подпол. Блядь. Просто заебал. В охрану уйду. Там хоть платят.

— Да куда уволишься-то, у тебя у самого звание не за горами? — осаживает его Миша.

Слышен хлопок. Я вздрагиваю. Словно по столу чем-то тяжелым ударили.

— Нашли мальчика на побегушках. Мне тридцать два, я хочу заниматься реальными делами. Работать хочу, а не по загородным домам со стажерками бегать в поисках золотых гребешков.

Закусываю губу и зависаю в пространстве.

С одной стороны, прекрасно Тимура понимаю, перерос он это все. Но с другой, небрежный тон вкупе с упоминанием моей персоны немного коробит.

Все-таки Бойцов настоящий дундук. Баобаб!

— А я бы со стажеркой по домам побегал, — сально отпускает Кологривый. — Фасад у нее что надо, рельефный. Да и задняя часть неплохая. Крыша вот ржавая, да и протекает периодически, сифонит. Но это при желании можно и починить.

Фу. Мерзкий какой. Знаю, что мужчины между собой девушек обсуждают, но все равно волна отвращения поднимается.

— Вот ты и езжай с ней, — недовольно выговаривает майор.

Даже не заступается. Будто мешок с ненужными вещами отдает.

— С чего я-то поеду? Мне, Иваныч, вскрытые замки ни к чему.

Раздается дикий хохот, а я испуганно моргаю, как ополоумевшая.

Тимур, получается… рассказал, да? И все это время весь отдел знал? Прикладываю похолодевшие ладони к щекам и стараюсь не разрыдаться.

Собравшись с силами, громко хлопаю дверью и захожу в кабинет. Мужчины сразу утыкаются в бумаги на столах. На полусогнутых ногах я добираюсь до своего рабочего места.

Ведь поверила вчера, что Бойцов нормальный мужик. Даже жалко его стало с отцовской овчаркой.

А он… вот так? Со мной?

Быстро достаю из сумки телефон и скачиваю приложение «Мамба». Ввожу логин и пароль. Нервничаю. Психую.

Фух.

Не прочитано.

То есть Тимур пока не видел? Была надежда, что ведет он себя так, потому что знает правду о Сюзи… Но и она умерла, к сожалению.

Удаляю свое сообщение и откладываю телефон в сторону. Да, товарищ начальник, рано я тебя в хорошие человеки записала.

Признаться всегда успею, а вот оружие мести еще может понадобиться.

13. 13.

— Ну и?

Я щурюсь от весеннего солнца, слепящего через лобовое стекло, и щелкаю солнцезащитным козырьком в надежде на то, что он поможет.