Не особо жажду тревожить водителя. Парень за рулем, несмотря на довольно смазливое лицо, не распространяется на дружелюбную болтовню. С момента, как загрузил наши вещи в багажник дорогущего автомобиля, посланного добросердечным дедушкой, он хранит суровое молчание, глядя строго на дорогу перед собой.

― Мама, ― настойчиво теребит Манька мою кофту. ― Ну мама-а, пи-пи!

― Извините, не могли бы вы притормозить на минуту? ― обращаюсь к водителю.

― Мы подъезжаем.

Коротко и безапелляционно.

Окей…

― Солнце, потерпи еще вот столечко, ― сжатыми пальцами показываю Манюне щепотку, целую в лобик и прижимаю к своему боку.

Наш черный седан сворачивает с трассы, приближается к охранному пункту на въезде в поселок. Водитель предоставляет вышедшему из будки сотруднику безопасности пропуск, и перед нами поднимается шлагбаум.

Нам с Манькой открывается совершенно новый мир. Мир богачей, способных раскошелиться на такие громадные построения, разъезжать на элитных тачках и никогда и ни в чем себе не отказывать. Скупердяйка во мне завистливо фыркает, называя открывшиеся моему взору роскошества откровенным насмехательством над теми, кто лишен аналогичных привилегий. А ведь все гораздо прозаичнее. Люди делятся на два типа. Те, кто умеет зарабатывать, и те, кто только и может, что жаловаться на несправедливости жизни.

Будучи безжалостно самокритичной, я признаю, что примыкаю ко второй категории. Я не жалуюсь и четко осознаю границы своих возможностей. Думаю, что даже прыгнула выше головы, решившись махнуть в столицу из своей северной глубинки. Наверное, не будь я до жути принципиальной в некоторых вопросах, то сейчас находилась бы по ту сторону этой машины, попивая чашечку кофе на веранде гигантского дома и размышляя, на что потратить очередной миллион.

Если бы я была такой же, как моя сестра…

Как же долго я запрещала себе вспоминать о ней.

Инстинктивно притягиваю Маньку ближе, буквально норовя срастись с ней в единое целое, словно в любой момент страшный монстр вырвет автомобильную дверь и отнимет ее у меня.

Она моя. Только моя.

Наконец, водитель тормозит авто перед особняком, размерами превосходящим те, что встречались на пути сюда. На мой пролетарский взгляд, это самый настоящий замок. Готический, грандиозный домина сложного силуэта, декорированный лепниной, балюстрадами и пилястрами.

Надеюсь, моим боссом будет не какой-нибудь граф дракула.

Господин Гривас вскользь выразился о владельце особняка, обозначив его человеком крайне занятым и немногословным, а так же заверил, что мы очень редко будем с ним пересекаться. Идеальные условия, как по мне.

Залюбовавшись величественным архитектурным построением, я теряю бдительность и упускаю из виду выросшую рядом с автомобилем мощную рослую фигуру. Задняя дверь с Манькиной стороны распахивается, в салон бурливым потоком врывается незнакомая речь. Скорость произношения слов пугает, как и грозность, басовитость голоса. 

Нам с дочкой не пошевелиться, ни пикнуть от шока. Груда мышц, брутальности и харизмы, утрамбованная в костюм, плюхается на сидения, держа у уха новороченный гаджет.

― Что за… ― обладатель густой копны смолянистых волос обнаруживает нас, резко повернув голову вправо.

Я чувствую, как Машка вздрагивает в моих объятиях.

― Кто вы, на хрен, такие? ― цедит бородатый брюнет, впечатав в меня испепеляющий взгляд.

― Ой… ― как-то нехорошо всхлипывает Манюня.

Я прикладываю все усилие воли, чтобы перенаправить внимание от жаждущих кровожадной расправы над нами очей к дочке и замечаю расплывающееся сырое пятно на ее светлых штанишках.