На…
Прикосновения.
Сорванный шепот.
Грязные словечки.

Но нельзя же ходить вот так — в одном белье?
Распахнув шкаф, она достала свое любимое платье. Легкое, невесомое шелковое. До пят — зелено-синее, обвивающееся вокруг тела, словно волна. Оно скользнуло прохладой по коже, обнимая ее тело, превращая в роскошную женщину — с секретом.

Она повернулась к зеркалу спиной, оглянулась на себя через плечо…
Закусила губу и замерла, чувствуя, что ей мало этой игры наедине с собой.

Сердце вновь подпрыгнуло к горлу, когда Маруся сделала шаг к двери, тихо-тихо отодвинула засов и открыла ее медленно, стараясь, чтобы не скрипнула.
На цыпочках, приподняв подол, она поднялась по лестнице к мансарде, ступая невесомо и бесшумно.
Постояла у двери в темноте.

Из-за нее доносилась музыка — ничем не примечательное мяуканье очередной певицы-однодневки, имена которых всегда путались у нее в голове, а голоса ничем не отличались.

Интересно, что делают близнецы? Читают? Разговаривают? Тоже трогают себя?
Стоять тут, в одном шаге от логова опасных хищников — это будоражило и волновало кровь.
Дрожь усилилась, проходя по всему телу и скручивая мышцы спазмами.
Адреналин взрывался в венах и артериях, превращая Марусю в одержимую.

Но это всего лишь игра. Представление для самой себя.
Сейчас надо тихо-тихо отступить, спуститься по ступенькам и…

Она глубоко вдохнула — и точно так же, как ныряла тогда голой в бассейн, выключив голову на мгновение — толкнула дверь мансарды.

Они такого не ожидали.
Правда не ожидали — и замерли, когда на пороге появилась Маруся.
Никита валялся на своей кровати, Макар сидел на полу, уставившись в телефон.
Они синхронно подняли на нее глаза — и забыли как дышать.