На руки матери падают лучи солнца. С помощью кристалла и движений ловких пальцев по стенам разлетаются дорожки многочисленных радуг.

– Смотри, Ванечка, это колдовство.

– Настоящее?

– Конечно, глупенький! Я все могу, если захочу. Только папе не говори, пусть это будет нашим с тобой секретом…

– Что будем делать? У нас нет навыков, чтобы помочь этим людям.

Я вздрогнул, вырвавшись из плена воспоминания. К чему оно сейчас было?

– Дай подумать, дружище…

Пока прикидывал, стоило ли рассказать Селио о своих планах, я заметил, как к нам робко приблизились несколько парней. Видно, устали ждать, когда мы вернемся к мельнице. Их напугали крики. Со стороны же неясно, с кем я могу тут спорить.

Вот они и ринулись проверять, все ли в порядке. Затем разглядели останки животных, как‐то резко побледнели и принялись читать наговоры. Эта находка окончательно убедила деревенских в моих способностях.

– Как нам быть, поведай, колдун?

Опять пристальное внимание. Старейшина собрала людей подле капища, чтобы я смог изложить свои мысли по поводу происходящего. Меня впихнули в самый центр, под тень сурового идола Меруна. В глазах божества я прочитал смертельную скуку. Будто перед ним в который раз разыгрывали один и тот же надоевший спектакль.

«Людишки, ничему вы не учитесь», – говорили деревянные глаза хозяина небесного купола. Что ж, он был прав. Хоть это случалось крайне редко, но сейчас мое мнение полностью совпадало с мнением всевышнего.

Небо потемнело, скрыв тучами огненное око Ярило. На мне не было привычного наряда. Я собирался быть предельно честен. Работенка наметилась нешуточная: предстояло перенаправить энтузиазм жителей Фензино в иное русло. Если получится, все мы обретем долгожданную свободу и даже больше.

– Мы с фамилиаром тщательно осмотрели место, откуда в ваши дома пришло зло, – начал я размеренно. – Я также говорил с девочкой, которую вы считаете его временным вместилищем…

– В чем же дело? Не томи, батюшка! – крикнула жуткая старуха с торчащим из-под верхней губы железным зубом. Ее поддержали ворчливым гулом. Селио возбужденно бегал вдоль поляны, прогоняя с моего пути замешкавшихся крестьян. То и дело клацали его желтые клыки.

– Не перебивайте, прошу. Выводы неутешительны.

Вслепую я нащупал в кармане перстень, подумав: «Отчаянная попытка любящего родителя выиграть заранее проигранную битву».

– Судя по глубине и тщательности захоронений, могу сказать: это делал опытный человек. Место выбрано с тем расчетом, что к нему никто не ходит. А чтобы так аккуратно разделать тушу животного, одного желания мало. Слабая девочка не могла этого сделать. С кошками она бы еще справилась, но ведь там были крупные дворовые псы!

– Хочешь сказать, лихо прячется среди нас? – очень удачно спросила Года.

– Верно. Взрослому человеку проще провернуть такое.

Разумнее было бы рассказать им всю правду. Но в таком случае выходило, что я не колдун, и плату следовало вернуть назад. А я не собирался расставаться с перстнем. Слишком уж он мне полюбился.

– Беда затаилась не там, где вы ищете, – пророкотал я.

– Что тебе сказали духи предков?

– Вы прогневали их. Оттого в душах ваших пробудилась Тьма. Я чувствую ее. Вам страшно, люди? Страшно?!

– Да, – отозвался хор нестройных голосов.

«Хорошо».

– Среди вас есть душегуб – человек, осквернивший свои руки кровью. Он скрывается от моего внутреннего ока, но я знаю, он слышит. Тебя настигнет кара. – По моему знаку Селио душераздирающе завыл, задрав острую морду к небу. – Плоть твоя начнет гнить с мизинцев, чресла отсохнут, а легкие наполнятся болотной водой! Ты познаешь страх, какой наслал на соседей и друзей. Я проклинаю тебя! Покайся, покайся в содеянном или же умри в муках страшных, от которых отправишься в чертоги золоченые, где нанижет тебя на колья сам Ны́я!