– Ну, как?

– От твоей красы шерсть в глотке комом, – усмехнулся волк.

Верно. Существуй колдуны на самом деле, они бы сгорели от стыда. Со стороны казалось, будто огородное пугало обрело жизнь и отправилось ломиться сквозь сугробы. Но раз мазь для мужской силы чаще покупают у чудака в плаще – кто я такой, чтобы спорить?

Наконец мы пришли в деревню. Как обычно, первым делом все обратили внимание не на меня, а на старину Селио. «Это волк, волк!», «Несите оружие!» – приветствовал нас воплями мирный народ Фензино. Когда я приблизился, собравшись встать в отрепетированную позу, один из селян подбежал и схватил меня за рукав.

– Беги, дурень!

– Куда? – опешил я, немного выйдя из образа.

– Туда, где спина заканчивается! Что ж ты?.. Шевелись! Или хочешь, чтобы тебя сожрали?

Чудак попытался оттащить меня в ближайшую избу. От неожиданности я позволил себе на миг утратить контроль над ситуацией. Селио неуверенно рычал. Его быстро окружала враждебно настроенная толпа: в руках у многих были тяжелые дубинки и вилы.

Вот это прыть! Обычно хватало пары резких фраз и самого наличия ручного волка как доказательства моей силы, чтобы жители спешно начинали предлагать ночлег и несли еду. А тут такое…

– Да пусти ты! – Вырвав наконец рукав из цепкой хватки доброхота, я поспешил обратно. Не хватало еще, чтобы моего друга покалечил какой‐нибудь сиволапый медведь!

Селио крутился на месте, стараясь избежать ударов: разок неслабо так куснул самого воинственного мужика за запястье, отчего тот начал выкрикивать грязные слова о матерях всех присутствующих и матери Селио в частности.

Мне потребовалось немалое усилие, чтобы попасть в центр круга. Край плаща зацепился за что‐то острое, так что пришлось повозиться, прежде чем получилось добраться до волка. Сунув ладонь в карман, я набрал в горсть и тут же бросил вниз, под ноги, щепотку горюч-порошка. Когда крупинки коснулись снега, пространство вокруг заполнилось дымом и треском. Нападавшие в испуге шарахнулись прочь.

Представление началось, хоть и с небольшой задержкой.

– Как смеете вы поднимать руку на священного фамилиара спасителя, что пришел вам на помощь? – загрохотал я. – Или сей край не постигла беда, или я здесь не желанный гость? Иль смерти не боитесь, ничтожные?!

От дыма першило в глотке и щипало глаза, но это того стоило. На меня обратили внимание. Вонь вокруг и следы гари на щеках придали моему образу еще большую внушительность. Особенно когда края злополучного плаща начали тлеть.

Толпа застыла, затем молча расступилась, пропустив вперед сутулую женщину. На ней был тулуп с оторочкой, а под ним – традиционное шерстяное платье. Седые волосы были собраны в длинные косы. Смуглый лоб обрамляли массивные височные кольца.

– Кто ты, странник? И почему пришел с диким зверем?

– Я не странник, а Селио не дикий зверь. Вы имеете честь видеть носителя семи Знаков, укротителя нечисти, того, кто окунулся в реку Смородинку и выжил, Константиноса Златного! – Я отчаянно пытался не раскашляться прямо посреди выученной речи. – Слышал, вам помощь нужна.

Она окинула меня тяжелым взглядом.

– Верно. Нужна. Ты можешь нас спасти?

Ко мне устремились взоры всех жителей деревни. Сотни горящих безумных глаз – пугающе много. Волк под рукой хрипло выдохнул, будто попытался предостеречь от необдуманных решений.

– Кто вас потревожил?

– Зло, сударь, – женщина горько усмехнулась, поглядев куда‐то в сторону, – чистейшее зло.

Для отдыха нам предложили дом волхва. Тот сбежал, как только начались странности. Как рассказала Го́да – старейшина, занявшая этот пост после смерти мужа, первыми эти края покинули птицы. Жители заметили, что вокруг больше не слышно карканья ворон, снегири и даже совы – все куда‐то исчезли.