– Мне все равно! – упорствовала Мария, внутренне сжимаясь от страха.

Интересно, как далеко может зайти Ведьма? Вот если бы отец вспомнил, что она, Мария, его дочь, которую он всегда любил! Ведь отцовские чувства не могли угаснуть, хотя они и задушены страстью к порочной женщине. Но может ли отцовская любовь устоять против козней злой Ведьмы?

– Берегите себя, Мария, – настойчиво повторила леди Брайан.

Она сокрушенно покачала головой и отправилась искать кормилицу, поскольку лежавшая в колыбельке Елизавета внезапно стала капризничать.

Ближе к вечеру того же дня леди Шелтон, обнаружив Марию в саду с книгой в руках, строго спросила:

– Разве вам не нужно дежурить в детской?

– Леди Брайан сказала, что мои услуги ей пока не требуются, – приготовившись к очередной выволочке, ответила Мария.

Но, к ее величайшему удивлению, леди Шелтон, присев рядом с ней на скамью, вполне миролюбиво произнесла:

– Мария, мне необходимо с вами поговорить. Я рада, что нашла вас здесь, где нас никто не услышит. Мне нужно сказать вам нечто важное, поскольку это единственное, чем я могу помочь. – (Мария с изумлением уставилась на нее. Оказывается, у холодной и придирчивой леди Шелтон тоже есть сердце.) – Вы наверняка считаете меня недоброй, но я нахожусь в сложном положении и подчиняюсь приказам. Королева решительно настроена заставить вас исполнить волю короля и признать Елизавету законной наследницей. Сегодня я получила письмо от ее величества с приказом устроить вам хорошую порку, если вы продолжите упорствовать.

Надо же, сколько злобы! Сердце Марии тревожно забилось.

Напряженно вглядевшись в ее лицо, леди Шелтон продолжила:

– Мне неприятно подчиняться подобным приказам. Моя племянница нередко впадает в крайности и, если ее разозлить, бывает мстительной. Однако я не хочу, чтобы меня считали жестокосердной. Мария, вы хорошая девушка. И на вашу долю выпало множество испытаний. Вы должны знать, что, будь на то моя воля, я с удовольствием оградила бы вас от злобы других людей, хотя вам наверняка кажется, будто я делаю ровно противоположное. И в доказательство своих добрых намерений хочу отдать вам это. – Она протянула Марии ненадписанный пакет. – Откройте.

Мария открыла пакет и, к своей радости, узнала почерк матери.

– Но как вам удалось?!

Леди Шелтон уже открыто улыбалась:

– Это было отправлено мессиром Шапюи под видом письма к леди Брайан от ее сына сэра Фрэнсиса Брайана, которого трудно назвать большим другом королевы. Передавая вам послание вашей матери, я рискую своим положением. Не забывайте об этом.

– Даже не знаю, как вас благодарить, – пролепетала Мария. – Я никогда не думала…

– Нет. И другие тоже ничего не должны заподозрить. А теперь я оставлю вас, чтобы вы могли спокойно прочесть письмо. Спрячьте его подальше. А еще лучше, сожгите.

Оставшись в одиночестве, Мария жадно впилась глазами в написанные матерью строчки. У нее все хорошо, писала мать, и она по-прежнему решительно настроена бороться за свои права. Письмо было очень душевным, направленным на то, чтобы успокоить Марию и дать ей понять, что королева постоянно думает о дочери и молится за нее.

Дочь моя, какие бы невзгоды Вас ни преследовали, смотрите на них как на жертвы, принесенные Господу, и оставайтесь тверды в своих убеждениях. Господь посылает нам испытания по силам нашим и никогда не даст непосильной ноши.

Мария читала и плакала, но, закончив чтение и вытерев слезы, почувствовала себя лучше, чем когда бы то ни было. Мать любила ее, Господь заботился о ней, а леди Шелтон оказалась настоящим другом. Во дворец Мария уже возвращалась летящей походкой.