Рамон клонился набок все сильнее, затем бессильно уронил руки вдоль тела и опустил голову, Катарина остановилась и попробовала подвинуть его или же опустить спинку, но та заела и не двигалась с места, а тент наклонился недостаточно, чтобы прикрыть лицо малыша от солнечных лучей. 

— Святая Бригита, покарай создавшего это убожество! — она еще раз дернула спинку, отчего Рамон всплеснул руками во сне, затем снова обмяк.

— Здесь надо просто потянуть за вот тот рычажок, — незнакомая светловолосая девушка присела рядом и попыталась помочь. — Затем вдавить две эти кнопки, наклонить спинку вперед, а после плавно потянуть назад…

— Для этого надо иметь две пары рук, — вздохнула Катарина. Последовательность действий она не запомнила, зато девушка на отлично справилась с непослушной спинкой.

— Дело привычки. Вот складывать коляску в багажник машины — это испытание. Я Бетани, а вы?

— Миссис Ди, — буркнула Катарина. — То есть Джессика.

— На самом деле я знаю. Каждый день вижу вас, гуляете тут. И я тоже вместе с Ташей. 

Рядом действительно стояла коляска, украшенная рюшами и целыми гирляндами погремушек. На ручке висела пристегнутая сумка, такая огромная, словно Бетани в ней носила альпинистское снаряжение и палатку, а запас провизии на два дня перекочевал в корзину под днищем коляски. 

— Вот и подумала: можно же вместе! — продолжала тарахтеть Бетани. — Все веселее. В нашем районе не так много детей, почти все старше Таши и гулять выходят позже. А она в шесть уже просыпается. И так кричит, кричит… Только на прогулке успокаивается. Вот мы с ней и катаемся здесь…

Пока она болтала, Катарина осматривала новую знакомую. Невысокого роста, волосы светлые и короткие, зато вьются, делая Бетани похожей на ангелочка. Только из-под нижнего края футболки шла совсем не ангельская татуировка, уходящая за линию шорт. И левое запястье немного отличалось по цвету от правого, а разница в оттенке кожи шла ровно под ремнем от часов. Ошибки молодости или же несчастный случай? А может быть последствия сильного ожога? Так Хуан в детстве решил помочь ба с приготовлением соуса, когда та отвернулась. Все закончилось в ожоговом центре, где ему пересадили солидный кусок искусственной кожи. Та постепенно сменилась своей, настоящей, но до тех пор здорово отличалась по цвету от остального тела. Обычный человек бы и не заметил проблемы Бетани, но Катарина привыкла подмечать все детали. В рейдах по трущобам даже дернувшийся против ветра побег может стать сигналом опасности. 

— Простите, мне пора, — она перехватила ручки велосипеда и покатила к дому. — Уложу малыша в кровать, а там еще обед надо готовить, скоро старшие придут.

— А сколько их у вас?

— Шесть, даже семь, — комиссар и Зловещий Рык могут думать о себе что угодно, но хлопот от них не меньше. 

— Это здорово! Я так давно хотела найти себе старшую подругу, более опытную и мудрую, которая знает всё о детях.

— Временами кажется, будто первый раз их вижу — Катарина набрала скорость, чтобы быстрее отделаться от своей новой младшей подруги. Как-то слишком много знакомств за одно утро.

Но Бетани оказалась на диво прилипчивой, а большие колеса ее коляски катились быстрее и легче, чем у велосипеда. Еще она без остановки сыпала вопросами и рассказами о своей Таше: как та спит, ест, гулит и ходит в туалет. Про последнее — в подробностях и многократно. Катарина часто слышала от знакомых жалобы, что осев дома с младенцем они потеряли всех подруг, теперь понимала — почему. 

И только когда отгородилась от Бетани дверью, смогла вздохнуть с облегчением. Тишина настолько ласкала уши, что хотелось купаться в ней, пить, попросить официанта завернуть с собой остатки, чтобы доесть позже…