Словно в ответ на мой вопрос прибыл посланец от Горкина. Передал его приказ: взять четырех лошадей и выдвинуться на северо-запад, в небольшую рощицу.

– Чего там? – спросил я, но ординарец командира только пожал плечами и умчался обратно.

– Сам поеду, – сказал я Василию. Вскочил в седло, привязав с собой ещё трёх лошадей, и поскакал в указанном направлении. Благо, искать ничего не пришлось. Здесь места, в основном, просторные – поля. Не как в той же Горьковской области, откуда Глухарёв родом. Там сплошь леса, притом встречаются непроходимые, где заплутать можно и не выбраться.

– Стой! – навстречу мне вышел из рощи незнакомый сержант. Присмотревшись, я понял – сапёр. – Кто такой?

– Старший сержант Агбаев. Меня прислал наш комбат Горкин. Сказал, вам помощь нужна.

– Вот! Это дело! – улыбнулся незнакомец. – Давай, заводи лошадок своих вон туда. Мы там деревья рубим. Плоты делать будем.

У меня на душе полегчало. Плоты? Это хорошо! Значит, не придётся в ледяной речке купаться. Однако посидеть в сторонке и отдохнуть в ожидании, пока сапёры закончат мастерить плоты, не вышло. Подошёл тот самый сержант и ненавязчиво пригласил присоединиться. Сказал, что им рабочих рук не хватает: потери большие, в саперном взводе половина осталась. Пришлось, скинув гимнастёрку, пойти работать.

Мне вручили топор и сказали сбивать ветки с деревьев. Я взял инструмент, подошёл к ближайшему дереву, прежде спиленному, и замер. Как это делать-то? Будучи человеком сугубо городским, я даже топора никогда в руках не держал. Если мы ездили на дачу или шашлыки, то подготовкой дров для мангала всегда занимался отец. Мне топор не доверял. Говорил – «пальцы себе оттяпаешь». Вот и вышла заковыка: стоит старший сержант Красной Армии с топором в руках, а как управляться с ним, не знает.

Подошёл сапёр, посмотрел на меня и неодобрительно покачал головой. Потом вдруг протянул руку:

– Алексей Савостин.

– Кадыльбек Агбаев. Можно просто Коля.

– Приятно. А ты чего замер-то? Фронт работ непонятен?

– Да это ясно, просто я…

– Брось! Топора в руках не держал, что ли? Ты ж, судя по обличию, азиат. Казах там или татарин.

– Казах, и что?

– Ну вроде как с рождения на лошади. Вы там кочевники все. Разве нет? Вам костёр в степи соорудить – как два пальца обхезать. Разве нет?

Что я должен был ему объяснить? Что только внешность у меня казахская, а на самом деле я никакого отношения к этому народу не имею? И что никогда в степи не был, а только мимо неё проезжал, когда нас возили на экскурсию в Волгоград на Мамаев курган. И вообще, там, где я живу, то есть в Астрахани, чтобы степь найти, надо километров за двадцать от города уехать. Чего мне там делать?

Потому стоял и переминался, не зная, что ответить.

– Да как-то не приходилось… – сказал всё-таки.

Алексей неодобрительно помотал головой.

– Ладно, смотри, – и показал, как быстро срубать ветки. Потом опять сунул мне топор и быстро ушёл – его позвали.

Пришлось мне самому опыта набираться. Нелегко пришлось. С непривычки плечи заболели – видать, слишком сильно я топором махал. Пару раз щепка в лицо прилетела, один раз даже поранила немного. Но зато первое дерево уже было почти готово, когда вернулся Савостин. Глянул на плоды моих трудов, усмехнулся:

– Для первого раза сойдет.

Он ушёл и вскоре привёл товарищей. Мы взяли бревно и потащили к заводи, где, среди зарослей камыша (чтоб вражеский самолет-разведчик не заметил) и сооружали плоты для переправы.

12. Глава 12

Когда я вернулся через три часа к Василию и нашим лошадям, то ни рук, ни спины не чувствовал. Онемело всё. Мне столько в жизни физическим трудом заниматься не приходилось. Да откуда бы? Я же простой городской житель, а после университета офисный планктон. На дачу не езжу давно, поскольку родители её продали – содержать стало слишком дорого, да и мотаться далековато. В тренажёрку не хожу, поскольку не вижу смысла тратить столько энергии не понятно ради чего. Мне бодибилдером становиться нет нужды, а красота тела – дело наживное. Главное не жрать на ночь и не злоупотреблять пивом.