– Его мало что могло обескуражить, – безразлично пожала плечами Берилл, но всё же улыбнувшись и слегка порозовев.

Древняя серена медленно поднялась и что-то торжественно проговорила.

– Будущая иниата Ли Карнена готова писать свою судьбу, – шёпотом перевела одна из герард, стоящих на коленях возле Кантабриллин.

Эрцеллет Накханы на том же языке узнаваемо возразила, вскинув руку. Вытащив из волос заколку, с которой спадали почти незаметные цепочки с яркими сиреневыми камнями, сверкающими и прозрачными, Берилл поднесла украшение дочери.

– Это – особенная вещь для меня. Держи её поблизости, и, глядя на неё, помни, что мы с твоим отцом в любой момент будем рады принять тебя. Предел Накханы – твой дом.

Кантабриллин глубоко вздохнула, кивнула и передала украшение Сапфирте. Та осторожно заколола волосы невесты, и процессия двинулась в путь.

В лодке, в которой сидели только невеста и её подруги, Кантабриллин заметила, что дрожит:

– Я давно не испытывала такого возбуждения, – ясным голосом прокомментировала она.

– Я слишком много пропустила, и она всё-таки влюблена в Лифорда по уши? – тихо спросила Сапфирта у Хисуи.

Кантабриллин громко фыркнула:

– Если я в нетерпении и волнуюсь, то это ещё не значит, что я влюбилась! Сэфи, я думала, что ты меня хорошо знаешь. Я просто не представляю, как Ли переживёт удар, который я ему готовлю. Честно, это будет лучшая шутка столетия! Но ничего не получится, если я не буду очень быстрой и ловкой. Вот потому и волнуюсь, девочки.

– Ты же не убьёшь его, а? – с опаской покосилась на подругу Сапфирта.

– С ума сошла, – засмеялась Кантабриллин. – Жаль, что не могу рассказать вам подробности предстоящего дела. Вам бы о-очень понравилось.

– Точно? – недоверчиво спросила Сапфирта.

– М… ты права. Хисуи пришла бы в ужас. Да и ты бы попыталась отговорить меня. Но я – это я. И собираюсь узнать жизнь от начала и до конца!

– Звучит как начало захватывающего романа, – с улыбкой покачала головой Сапфирта.

– Надеюсь, погода не изменится самым ужасным образом, – загадочно сказала Кантабриллин. И действительно, воздух казался холодным, но в чистом голубом небе так жарко сияло предполуденное светило, что не верилось, что уже завтра всё замёрзнет и начнёт заносить снегом.

Ора обогнала Канту и солнце с маленькой луной, уходя к западу. Луны, все заметно меньшие, чем луны Клервинда, однако сияли и выглядели волшебнее и наряднее, чем Эсци-сёстры старой планеты.

Подписание контракта прошло идеально. Кантабриллин выглядела сногсшибательно, а Лифорд – на редкость моложаво.

Но с празднования Хисуи уехала раньше, чем планировала. И всё из-за Ксениона:

– Знаешь, а я ведь всё равно ****** тебя, – прошептал он, когда не торопясь подошёл к Хисуи. У того грубого, неприличного слова, резанувшего слух, было несколько значений и все, начиная с "догнать" и заканчивая "причинить боль", очень напугали принцессу. Наверняка он примерял для неё самый пошлый контекст этого слова. Что предвещает сперва пытку сексом, затем пытку беременностью и смерть в виде избавления в самом конце. И от этого Хисуи словно накрыло волной, обсыпавшей льдинками кожу и пригнувшей её закружившуюся голову. Бежать! Но ноги приросли к полу. Спрятаться, зарыться где-нибудь! Оставить всё! К чёрту всех!.. Но куда деться?..

Хисуи сразу отправилась к родителям. В дороге её перестало трясти от страха и гнева. А дома её необыкновенную молчаливость пыталась растормошить вся семья, но Хисуи совсем не слышала слов и не видела перед собой почти ничего. Она видела только опасное выражение глаз Ксениона. Он действительно хочет всего этого!