Трущобные рождались, жили и умирали исключительно в пределах выделенной для этого территории. Будь на то моя воля, я бы всех отсюда выпустила и сожгла бы к чертям древнюю человеческую свалку.

Но я была всего лишь ущербной беглянкой, не имеющей ни сил, ни средств для спасения кого-то, кроме себя.

— Чёрт!

Я застыла у тёмного, дышащего парами гниющего мусора, туннеля.

Вероятно, прямо сейчас я смогу убежать. Я снова спрячусь, найду убежище на ближайшие пару лет и буду влачить жалкое подобие жизни, тогда, как те, кто этого недостоин, будут пировать на празднествах и выкидывать из окон горсти ненужных монет.

А что будет с ними?

Сможет ли Мая выйти за ворота и найти дочь, если я убегу? Каковыми бы ни были условия сделки, без моей поимки её никто не выпустит, и тогда предательство, выжигающее её душу, будет напрасным. Синеволосый мальчик, отдавший мне долг, вернётся ли живым и здоровым после того, как открыто помешал конвоировать разыскиваемую некромантку?

Если императрицу так припёрло, что она даже расщедрилась на два слитка золота, то здесь перевернут всё вверх дном. Перебьют и сожгут остатки ненужных людей.

Святой отец на убийство не пойдёт, но наверняка запретит тем оставшимся храмовникам, для кого служение было не пустым звуком, приходить сюда и лечить самые страшные болезни. И тогда, не ровен час, новая волна чумы пройдёт по этим кварталам.

— Да чёрт же! — Я стукнула кулаком по деревяшке, скрывающей проход в туннель, и тонкой струйкой выдохнула скопившийся в сердце гнев. — Это мне ещё аукнется. Точно аукнется.

Нищее милосердие не может быть благородным по определению.

Если уж и спасать, то всех.

Щёлкнув ногтями снятую с руки блоху, я бросила короткий и полный ненависти взгляд на стену, и что есть силы побежала в обратную сторону.

— Внимание! — орала я, перепрыгивая через поверженных крысами паладинов и остатки нежити. — Только здесь и только сейчас у вас есть возможность получить в свою коллекцию настоящую некромантку! — Я запрыгнула на подъёмник и сбросив мешок с камнями вниз, полетела вверх — к краю стены. — Поторапливайтесь! За того, кто поймает меня первым я замолвлю словечко перед Её Величеством и святым отцом!

Народ вскинул головы и с недоумением взирал на то, как маленькая и вёрткая некромантка лезла на стену, горланя во всю силу лёгких.

А что ещё я могла придумать?

Нужно было как можно быстрее вывести отсюда всех солдат: и храмовых, и имперских.

— Эй! Ты чего удумала?! Слезай сейчас же! — Один из имперских рыцарей скинул с головы шлем и отчаянно махал мне руками. — Не лезь туда, дура!

— А ты поймай меня, прежде, чем я залезу! — Я высунула язык и нащупав шершавый уступ, потянулась всем телом.

Но, видимо, не только светлый бог отвернулся от своих детей. Или же, кто-то очень умный научился растягивать магию по всем поверхностям. В общем, этот день не задался и у меня, и у тех, кто ненароком оказался рядом.

Короткая вспышка и волна жара прокатилась по моему лицу, опаляя волосы и единственное оставшееся платье. Я расцепила руки и полетела вниз.

3. Глава 3

— Ай-яй-яй!!! Ловите, дяденька-а-а!!!

Визг и смех бросившихся врассыпную зевак не смог заглушить мой отчаянный вопль. Я, конечно, гибкая и весьма натренированная особа, но приземляться без увечий так и не научилась. Где-то недалеко послышался сдавленный ох, потом быстрая, скороговоркой, молитва и умело вставленное в неё проклятие.

Ха.

Кто бы мог подумать, что люди, не обладающие магией, научатся так искусно издеваться над храмовниками. Они, к слову, стояли недалеко от места падения, но вмешиваться в спасательную операцию имперцев не стали. То ли не хотели выставлять себя ещё большими идиотами, то ли боялись получить откат от полученного мной заклинания. Ведь искры огненной магии до сих опаляли жалкие остатки платья, открывая всему честному и не очень народу моё не слишком свежее бельё.