Святой отец хочет добиться каких-то преференций для своей религии и храма в частности. Императрица — вернуть былую силу семье.

А зная меня, ни один, ни второй не станут тратить время на уговоры. Святой отец через обряд лишит меня воли и сделает марионеткой, чтобы уже потом вести переговоры с властью. Императрица же торговаться не будет. Согласится на всё, что попрошу в обмен на помощь.

В общем, прав был дед Петро.

Мне нужно во дворец, и желательно побыстрее.

Вовремя успев обдумать стратегию, я подставила цепи Кулде, третьему и самому верному фамильяру. Скелетик вытащил из своей руки тонкую косточку и полез ковыряться в замке.

Щелчок открывшегося замка утонул в воинственном крике мальчишки, которому я недавно подарила свой дневной заработок. Малыш так слёзно просил денег на лечение матери, что даже зная о том, что это искусное враньё, я высыпала горсть металла на обтянутую серой кожей ладошку. Благодарность, как и месть трущобных не имела границ. Даже если на кону была жизнь.

Долг в этом месте всегда отдавали с лихвой.

Короткие, слежавшиеся волосы тёмно-синего цвета мелькнули только раз, когда мальчик швырял в моего конвоира горсть влажной земли, перемешанной с отходами. Вонючий шлепок залепил глаза паладину и выиграл мне несколько секунд. Подняв вверх большой палец, я подтвердила оплату долга и нырнула в брешь, между ногами храмовников.

Почему-то эти божьи дети считали себя самыми умными. Ну и бессмертными наверное, если без всякого страха повернулись к некроманту спиной. Благодаря Кулде цепи свободно свисали с запястий и не мешали творить заклинание.

Да.

Мая была права, ритуалы я больше не могла проводить, но выплести вязь заклинания мне сил хватит.

Несколько едва заметных движений пальцами и к отряду паладинов начали стягиваться мои войска. Может, опытный воин и способен отбиться от единичных нападений нежити, но когда таких помощников орда — даже сам святой отец запросит помощь.

Волна шевелящейся и весьма кровожадной падали нахлынула на отряд паладинов, погребая золотые доспехи под грудой скелетов с остатками мяса и кожи. Писк и треск челюстей с воплями и суматошными действиями храмовников смешались в одну большую свалку из рук, ног, частей доспехов и мелькающих мечей. Как оказалось, рапиры и декоративные мечи — плохие помощники в борьбе с мёртвыми крысами. Не знаю уж, чем руководствовался святой отец, отправляя за мной тех, кто дальше границ столицы не выходил и в настоящих боях не участвовал.

Можно сказать, отряд паладинов был личной игрушкой храма, способной только на устрашение не сведущих в столкновениях и магии людей.

— Мальчики, — тихо позвала я фамильяров. — Сейчас прячемся и быстро тикаем в сторону деда Петро. Этот старый пройдоха наверняка где-то рядом околачивается. Не мог он так просто сдать меня и не испугаться гнева Хозяйки.

Скелетики нырнули мне за пазуху, вцепившись крохотными пальчиками в резинку панталон. Кто-то из них не рассчитал силу и больно царапнул фалангой пальца по коже.

— Цыть! — Я шлёпнула ладонью по животу требуя аккуратности. — Держитесь крепко. На отмену призыва нет времени.

Говорить о том, что отмена призыва в боевых условиях, да ещё под гнётом освещённых цепей была почти невозможной — я не стала. А то ведь найдут, как потом использовать эту информацию и непременно начнут торговаться.

Прижимаясь к земле, и почти уткнувшись носом и грудью в слякоть, я ползла в сторону от единственных ворот трущобной стены. Толстые, щербатые и давно потерявшие первоначальный вид, стены возвышались почти на три человеческих роста, отрезая сидевших за ней от света и свежего воздуха. Никто из тех, кто здесь родился, не знал как выглядят люди по ту сторону заклеймённого магией камня.