Вот выйти бы к доске, снять трусы и показать инструктору задницу… Или сей факт тоже записан в скрижалях истории?.. Он тоже нацарапан на нашем столбе?

«Это известная фишка… – ответил себе Олег. – Во-первых, оголяться прилюдно я не стану, духу не хватит. Во-вторых, если и решусь – значит, так оно и было. И всё давно уже сделано. Всё, что для меня «есть» и «будет», – для кого-то уже в прошлом. А мне остается… не мне, а всем… Всем нам остается лишь катиться по рельсам. До чего же, блин, тошно…»

– Но если жизнь каждого человека уже сложилась, – начала рыжая с последней парты, – тогда тем более любопытно узнать, что с тобой будет через год, через десять лет, через пятнадцать…

«Она либо полная тупица, либо чудовищный циник», – подумал Шорохов. Рыжая была единственной сокурсницей, которая ему не нравилась, – настолько, что он уже дважды отказывался разделить с ней узкую школьную койку. Рыжая, как приличный мужик, на эти демарши не обижалась, а спокойно разворачивалась и шла искать альтернативные варианты. Дублеров она находила без проблем, кажется, с ней переспал даже робкий Иван Иванович. Олег презирал ее за распущенность и звал не иначе как «Рыжей». Рыжая не обижалась и на это.

– Да, любопытно… – процедил инструктор. – Была б моя воля, я бы это любопытство удовлетворял: сообщал бы всем желающим дату смерти их близких, месяц, когда грузовик переедет любимую собаку, день, когда единственный ребенок сядет на иглу, и день, когда он скончается от передоза…

– Чтобы люди мчались всё это менять?!

– …а потом приходил бы опер вроде вас и всё возвращал на место, – добавил инструктор. – Корректно изменить то, что уже случилось, нельзя. А всё уже случилось, это мы с вами выяснили… Нет, я бы выдавал информацию в виде наказания. Хочешь знать – знай. Твое право.

– Что ж вы так?.. – с укором сказала Рыжая.

– Естественный ход событий нельзя подправить, его можно только нарушить. Или разрушить. Отдаленные последствия даже для ничтожного вторжения не в силах просчитать ни один вычислительный центр. Я говорю не о современных ресурсах… – он показал глазами в потолок, – …о ресурсах куда более мощных. И кто гарантирует, что спасение любимой собачки не приведет к гибели ста человек? Другое дело, что многие изменения вскоре поглощаются без остатка. Естественный ход событий обладает колоссальной инерцией и стремится к самовоссозданию… Но оператору об этом лучше не помнить. Существуют и такие моменты, или точки, где изменения нарастают в бешеной прогрессии, которую невозможно ни спрогнозировать, ни прервать. Система уравновесится, но уже в новом виде, с учетом навязанных ей корректировок. Время как часть Вселенной будет существовать – в том или ином состоянии, с человечеством или без. Я внятно излагаю?

– Получается, какую-то отдельно взятую собачку всё-таки можно спасти без ущерба для рода людского… – вопросительно произнес Иван.

– Наверняка, – ответил инструктор.

– А другую собачку спасать нельзя, поскольку это грозит катастрофой…

– Не исключено, что именно так.

– Простите, но откуда людям известно об этих… э-э, моментах? – осведомился Иванов с сарказмом. – Ведь если бы в них уже вляпались, мы бы давно жили в э-э… новом мире.

– Наличие таких точек установлено сугубо теоретически. Хотя кто же поручится, что наш мир не является результатом чьего-то вторжения?.. – инструктор криво усмехнулся. – Главное – не уповать на то, что очередная операция окажется рядовым случаем, от которого ничего не зависит. Вы можете изменить историю и увидеть, что спустя пару лет всё вернулось вспять. Вы можете спасти соб… да будь она неладна!.. вы можете, к примеру, купить в киоске газету – и этим повлиять на дальнейшую судьбу человечества.