Звучало неубедительно.

— Уверены?

— Конечно, — кошка подождала, пока он достанет сумочку с жетоном, и добавила, — он же в косметичке!

В вишневом женском чемоданчике оказалось удивительно мало одежды и личных вещей, так нужных в поездке любой девушке.

Зато коробочек с потертыми боками, таинственно побрякивающих тканевых сверточков, хитро свернутых бумажных листочков и свитков — в избытке.

Феликс плотно набил свой, к счастью, полупустой рюкзак. В него как раз влезли «вещи первой необходимости»: документы, артефакты, сомнительного вида мешочки с вышитыми рунами и прочее магическое «оборудование для работы».

— Больше не лезет, — констатировал он и демонстративно тряхнул рюкзак.

— Рмяя! — кошка отпрыгнула в сторону. — Ты так больше никогда не делай! — посоветовала она, испуганно округлив глазки. Шерстка на её загривке распушилась кособокой львиной гривой.

— Хорошо. — ответил Феликс и поставил рюкзак на пол с осторожностью, будто это была миллиметрового стекла колба с горящим бензином. — Остальное берем?

В чемодане оставалась еще треть всякого магического барахла.

— Берем, — Катерина обернулась в поисках идей, — клади в переноску. Чтобы через сетку не просвечивало... футболкой прикрой своей, — Феликс кивнул, а Катерина мстительно добавила, — все равно переноска уже безбожно провоняла этим твоим... туалетным ароматом!

Жетон, убранный в крошечную сумочку, больше похожую на средних размеров кошелечек, чем на косметичку, Феликс предусмотрительно сунул в куртку, в тот же кармашек, где уже лежала коробочка, подобранная за унитазом в Домодедово.

Кошка это его действие сопроводила неодобрительным взглядом. Феликс не обратил внимания — одобрительных он в её исполнении еще не видел.

— Одежду брать? — спросил он, когда в чемоданчике остались сиротливо лежать два черных платья — одно бархатное, другое — шелковое, пара крошечных черных туфелек на красной подошве и кружевной чулок, почему-то в единственном экземпляре.

Было еще что-то из белья, но Феликс воспользовался полученным с утра опытом маскировки — спихнул смущавшие глаз комбинации из ниточек и кружавчиков на дно и набросал сверху одежду более приличного вида.

— Давай, — быстро согласилась кошка, — возьмем пару моих трусов. Наденем тебе на голову, — она мечтательно закатила глазки, — будешь, наконец-то, внешне соответствовать уровню интеллекта!

— А просто сказать «нет» нельзя? — Феликс захлопнул чемодан, засунул внутрь попытавшихся сбежать скользкий шелковый чулок, застегнул молнию.

— Так не интересно! — ответила Катерина, приподнявшись и довольно распушив хвост. — Ну, идем?

— А чемодан? — Феликс приподнял его и не сразу понял, что не так. Рюкзак с переноской, наполненные катерининым «необходимым», заметно оттягивали ему плечо, при этом вес чемоданчика не изменился — ощущалось, будто он до сих пор забит под завязку. — «Отлично, пока не откроют, не заметят, что что-то из вещей пропало».

— Брось здесь!

— Подождите-ка, — Феликсу пришла идея получше.

Тележка горничной уехала в самый конец этажа, сама горничная тихонько напевала и шуршала в одном из дальних номеров.

— Я быстро, — он кивнул, скидывая на диван рюкзак.

— А если меня украдут? Вместе с вещами? — глаза у кошечки округлились.

— Я постараюсь спасти… бедных похитителей! — заверил её Феликс и скрылся, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег.

Он беспрепятственно проник в прибранный номер Атлана, отметил мельком, что разбросанные на столе бумаги теперь сложены в аккуратную стопочку, а сам стол тщательно протерт. Феликс поставил вишневый чемоданчик в углу, рядом с черным. Поправил и выровнял, так, чтобы казалось, будто горничная чуть сдвинула их в сторону перед тем, как пропылесосить.