А череп внезапно закашлялся, да так, что аж на столе запрыгал. Из его приоткрытой пасти вылетела пара карт и плавно спикировала мне на колени. Я скосила глаза, пытаясь разглядеть, чем одарил чахоточный крупье невезучую ведьму, но карты, продемонстрировав лишь украшенные вензелями рубашки, шустро юркнули в карман юбки. Я только моргнуть успела. А Жморик, откашлявшись, выдал:

— С какой целью интересуетесь, хозяин?

Я хрюкнула от смеха и тут же зажала себе ладошкой рот, а декан (если это всё-таки он) откинулся на спинку кресла, с толикой удивления обронив:

— Ну надо же — спелись. — Какое-то время мы все молчали, включая хитрюгу-Жморисия. Потом лорд Вудвич сказал: — Чего сидишь, Страхова? Бумагу о переводе давай. День не резиновый. У меня кроме тебя дел хватает.

Решив не искушать судьбу, я быстро вручила ему свиток, сама же на стул не вернулась, рассчитывая забрать подписанный документ о зачислении и поскорее покинуть мрачный кабинет ненавистного аристократа, который, как выяснилось, ещё и декан моего факультета.

Проклятье! Он ведь не поэтому меня в своё расследование в поезде втянул? Знал уже, что некая Страхова к нему учиться едет? Но что ему от меня всё-таки надо на самом деле?

Что надо ему, оставалось только гадать, зато я точно знала, что нужно мне.

Получив свиток с размашистой подписью лорда, которая полыхнула магическим огнём, окончательно подтверждая, что Вудвич декан, я заявила:

— Так… с этим разобрались. А как насчёт погашения моих долгов, которое вы совсем не по-аристократически зажали?

— Феноменальная наглость! — восхитился маг, глядя на меня. — Начинаю понимать, за какие заслуги тебя ко мне на перевоспитание сослали.

— На обучение, вы хотели сказать.

— Верно, — ухмыльнулся он, и сразу стало ясно — что хотел, то и сказал.

Вот спасибочки, Ежи Вацлович! Вот удружил! Как только обустроюсь тут, сразу с бабулей свяжусь и всё-всё ей расскажу про мстительную душонку моего бывшего ректора. Или не расскажу — мне ведь к нему ещё вернуться через год предстоит, если, конечно, выберусь из этого болота.

Огоньки в глазницах черепа бегали, отчего казалось, будто он переводит взгляд с меня на хозяина и обратно. Впрочем, почему будто?

— Ну, я пойду? — уточнила, боясь задерживаться, потому что настроение было огнеопасное, а этот водяной с повадками некроманта действовал на меня, как искра. Искрища даже!

— Куда?

— Заселяться.

— И куда же? В шесть утра в КикиМА новеньких не заселяют, разве что ты на самом деле не так и бедна, как пыталась казаться.

— Так пока я жилой корпус найду, уже не шесть будет. А там, может, на дежурстве кто посговорчивее привратника окажется.

Вудвич препротивно хмыкнул, на корню обрубая мои робкие надежды. Сразу стало ясно, что и комендант из племени вымогателей. Тут, похоже, все такие.

— До свидания, лорд! — Я сделала ещё одну попытку слинять без скандала (в таком вымотанном состоянии скандалить не эффективно), но… не вышло.

— Неужели передумала обсуждать наше пари, Эллис? — изобразил фальшивое изумление декан, явно не желая меня отпускать. И ведь получилось! Без всяких магических лассо и прочей хреномути. — Не забывай, что за каждый день просрочки выплат по счетам, проценты набегают.

Резко развернувшись, я вернулась, опёрлась руками о его стол, и, глядя в наглые глазищи аристократа, выпалила:

— Нравится издеваться, да? Вы-то с золотой ложкой во рту родились. Знать не знаете, что значит жизнь бедного студента. Приходится крутиться, как белка в колесе, хвататься за любые заказы, чтобы хоть как-то выжить! — Я добавила в голос трагизма, намереваясь растопить его сердце, но то ли сердца у декана не было, то ли мои актёрские способности после «весёлой» дорожки и не менее «весёлой» ночки дали сбой.