Буквально скатившись по лестнице для прислуги в подвал, я замерла, переводя дыхание.

Магический светлячок часто-часто замигал, словно перегорающая лампочка. Я бросилась бежать. Пол под ногами был едва заметен, стены полностью утопали в дрожащих тенях. Но огонек исправно летел рядом.

Метр, другой. Я старалась пробежать как можно больше, чтобы добраться до помещений, которые занимали итинги, но светлячок не выдержал. Мигнув в последний раз, он окончательно угас.

Мрак тут же набросился на мою тощую дрожащую тушку. Нет, я не боялась темноты. Но сейчас, я словно ослепла. Ни единого проблеска вдалеке. Стало особенно громко слышно мое сиплое дыхание. Сердце колотилась барабаном. В нос ударил странный запах сухой пыли. Сразу захотелось чихнуть. Но делать это отчего-то было страшно. Вдруг меня услышит… Кто? Кто-то, кто притаился в темноте?

– И? – на плече завозились.

– Птенчик, – облегченно выдохнула я.

Узнать, что не одинока, оказалось внезапно приятно. Пусть это всего лишь птица.

– Сейчас мы потихонечку пойдем вперед, – уговаривала я себя.

Подняв правую руку, я пошарила ею по сторонам. Левая все так же плетью висела, напоминая о себе непривычным жаром.

Пальцы ловили лишь пустоту. И от этого казалось, что я потерялась в небытии. Может вместе со светлячком исчезла и академия? И нет сейчас надо мной сотен жилых комнат, десятков учебных классов?

В ответ на безумную идею, голова закружилась. Я покачнулась, едва не упав.

– И! – возмутились у меня на плече.

Я сжала зубы. Нужно идти. Тьма – это всего лишь отсутствие света. Пол и стены остались на своих местах. Они не изменились лишь от того, что я их не видела.

Шажок, еще шажок. Пальцы все еще ловили пустоту.

И тут я сообразила, что продолжала идти вперед. А мне нужна стенка. Значит, стоит шагнуть в сторону. Я шаркнула ногой, переместилась в право. Еще разок. Сухой холодный камень ткнулся мне в ладонь.

Я с облегчением выдохнула. Какой-никакой ориентир.

Теперь я осторожно пробиралась вперед, касаясь кончиками пальцев стенки. В туннелях ничего не стояло на полу, и не было мусора. Именно благодаря мне, камни были выметены. Пусть и не идеально, но споткнуться здесь было не обо что. Но при этом я все равно каждый раз проверяла пол впереди носком, и только после наступала.

– И! – подала голос птичка. Похоже, ей надоело сидеть в темноте.

– Потерпи, – нравоучительно сказала я. – Мы продвигаемся вперед. Пусть медленно, зато безопасно.

Мне показалось, что птичка вздохнула. Интересно, птицы в принципе умеют вздыхать?

Затем пернатая подружка завозилась, устраиваясь поудобнее. Она спать что ли собралась?

Нужно дать птице имя, раз уж мы так сдружились. Интересно, мальчик это или девочка?

Но не успела я придумать, как это определить, впереди мелькнул огонек. Это был настоящий живой огонь! Языки пламени были упрятаны за стекло фонаря.

Кто-то шел по подземному коридору. И шел в моем направлении. Спину лизнул холодок.

Птица, почувствовав мое беспокойство или заметив свет, встрепенулась.

– Это не может быть никто опасный, – убеждала я птичку. – Наверняка это всего-навсего итинги.

Я была уверена, что это просто очередная партия маленьких хозяйственных человечков возвращалась со смены. Но почему-то колючий комок стоял в горле.

– Потом я выпил половину из его самой дорогой бутылки, – вещал тонкий голосок, подтверждая, что впереди итинги. – Половину специально оставил, для цвета. Затем взял вазу и долил из нее воды в бутылку. Цветочки в той вазе неделю чахли. Водичка там – та еще тухлятина.

Взрыв хохота подтвердил, что их больше десяти.