– Каких таких следственных работ?! – возмутилась я и вцепилась влажными пальцами в официальное разрешение. Оно и не подумало намокнуть – ясно, что свои документы Конклав на простой бумаге не печатает.

– Тайных, – холодно пояснил инквизитор, аккуратно высвобождая из моих пальцев документ. Кажется, он взял себя в руки, потому что голос лишился хрипотцы, а взгляд стал колким и сосредоточенным.

– Вы обязаны предоставлять мне доступ в ваш дом, госпожа Роузли, ежедневно, в любое время дня и ночи вплоть до того момента, пока я не закончу следственные работы, о чём вы также получите официальное уведомление.

В этот момент я себя почувствовала жутко неуютно рядом с холёным инквизитором. Мало того что он был выше меня на целую голову, полностью одет, в отличие от завёрнутой в одно полотенце девицы, да ещё смотрел на меня сверху вниз – в прямом и переносном смысле.

– Я сегодня должна открыть магазин! Какие ещё следственные работы?

– Тайные, – в очередной раз пояснил инквизитор.

– Да, я уже поняла! Если я не открою магазин сегодня же – завтра мне уже нечего будет есть, вы это понимаете?

– Следствие будет проходить в подвале. Вряд ли я помешаю работе вашего магазина.

Я задумалась.

– А вы, что же? Будете совсем один?

Ри Кан кивнул.

– И у меня нет выбора?

– Совершенно, верно, госпожа Роузли.

– Ладно, расследуйте, – махнула я рукой в сторону подвала и закрыла входную дверь, вынудив инквизитора подвинуться.

– Вы должны подписать соглашение о неразглашении, – хмуро объявил он. – А также заполнить форму бэ-ноль-три о том, что я поставил вас в известность о ходе следственных работ и предъявил разрешение Конклава.

– Не раньше, чем я оденусь и выпью утреннюю чашку чая.

– Издеваетесь?

Я вскинула подбородок и посмотрела в синие глаза лорда ри Кан.

– А вы? Я едва успела принять душ! Посмотрите, в каком состоянии у меня волосы!

Зря я это сказала. Потому что от волос взгляд инквизитора снова соскользнул на едва сходящееся полотенце в районе груди.

– Хорошо, я подожду, – ответил мужчина, отводя глаза.

На второй этаж я взлетела как пуля. Привела волосы в порядок с помощью артефакта-сушилки и скрутила их в тугой пучок на затылке. Надела белую рубашку, а поверх – коричневый сарафан. Немаркий, строгий, который прибавлял мне добрый десяток лет. Посмотрелась в зеркало и накрасила губы тёмной помадой. Теперь я точно выгляжу не как вчерашняя выпускница академии, а как настоящая хозяйка артефактной лавки. Для солидности прикрепила к воротничку мамину брошь – тяжёлую вещицу с рубинами. Даже она считала это украшение старомодным.

Зато я смотрелась более, чем солидно. Не знаю, зачем я так стараюсь. Все жители нашего района знают, как я выгляжу. Неужели хочу предстать перед инквизитором в ином виде? Вчера – заплаканная и потерянная девчонка, сегодня – вообще разнузданная девица в одном полотенце. Пожалуй, что да… хочется, чтобы он всё же увидел во мне серьёзную, взрослую женщину. Нельзя показывать свои слабости инквизиторам, а этот конкретный и так увидел слишком много. В прямом и переносном смысле.

Знак Конклава

9. Глава 5.2

Спустилась и застыла на последней ступеньке, прислушиваясь к разговору в гостиной.

Лорд ри Кан явно чувствовал себя как дома. Повесил сюртук на вешалке у входа, пристроил цилиндр там же, а на журнальном столике меня уже ждали бумаги на подпись.

Джедиджайя поучительно вещал:

– Истинный джентльмен должен быть полностью одет перед дамой.

– Ваша дама встретила меня в одном полотенце, – ответил инквизитор.

– Неважно. То, что леди позволяет себе вольности, не означает, что джентльмен должен ответить тем же. Я считаю, что вы должны снимать сюртук только в подвале.