Анника села, забросила ногу на ногу и, взяв со стола грифельный карандаш, повертела его в пальцах.

- Вчера. Когда на тебя напали. Это было не в первый раз, не так ли.

Это был не столько вопрос, сколько… обвинение?

Алексиус усмехнулся.

- Конечно, нет, - ответил он. – Столько легионеров кругом и ни одного смертного, чтобы можно было запугать? И вдобавок ко всему – эльф проклятого племени, которое предало и Бездну и Небеса? Я был бы удивлён, если бы этого не произошло.

Анника стиснула зубы и на мгновение зажмурила глаза. Она глубоко вздохнула.

- Почему ты мне не сказал? – её голос был ровным, но она, казалось, прилагала к этому невероятные усилия.

Алексиус поднял бровь.

- Я здесь, чтобы сражаться за дом Нар-Шах, а не сплетничать о мелких издевательствах со стороны нескольких безголовых легионеров. Хотя… Вчерашний день был немного хуже обычного, - признал он. – В основном на меня просто плюют. Он был первым, кто рассеял мою магию, - Алексиус вздрогнул. – Не самый приятный опыт.

- Он… что?! – Анника наполовину привстала со стула, перегнувшись через стол и упершись руками в дерево. Ярость, казалось, волнами исходила от неё.

Алексиус невольно съёжился, больше от неожиданности, чем от чего-то другого. Он никогда не видел Аннику в такой ярости – это было хуже, чем когда она наказывала легионера. Демоница практически вибрировала от гнева. Поразительно – она действительно ДРОЖАЛА. Анника стукнула кулаком по столу, заставив пергаменты и перья слегка приподняться в воздух. Затем резко выпрямилась, развернулась и встала лицом к окну, сцепив руки за спиной.

- Как часто это случается? – спросила она, не оборачиваясь к эльфу.

Алексиус колебался.

- Как. Часто? – повторила Анника отрывисто, почти по слогам.

- Не… каждый день, - неуверенно отозвался Алексиус.

Анника медленно повернулась, её лицо всё ещё было сердитым.

- Не лги мне, - сказала она.

Алексиус раздражённо фыркнул. Гнев и озабоченность Анники казались неуместными. Алексиус прекрасно справлялся со всем этим, большое спасибо за заботу. Внезапно он тоже разозлился, причём без всякой видимой причины.

- Прекрасно! Прекрасно, хочешь правду?! Это случается всякий раз, когда я один. За мной всё время наблюдают, представь себе. И не только легионеры – просто они единственные, кто ещё и действует. Большую часть времени я стараюсь не отходить от Мейры, или Кадира, или ещё кого-нибудь. Раймира или Эщтара, в конце концов, когда у них есть время на меня. Если все они заняты, я стараюсь оставаться в оживлённых частях замка, таких как библиотека. Вот почему я так часто бываю в саду. Я хожу туда только потому, что библиотека пустеет в обеденное время. Честно говоря, мне даже сад не нравится. От всех этих цветов у меня начинается сенная лихорадка, а потом мне приходится пить этот ужасный чай из веретёнки, просто чтобы не чихать всё время. И я ненавижу вкус веретёнки. Напоминает мне грязь, сваренную в старом носке.

К тому времени, когда он закончил свою тираду, гнев сошёл с лица Анники. Демоница начала смеяться, её обнажённые плечи затряслись. Гнев Алексиуса иссяк так же быстро, как и поднялся, утих, смятённый волной смеха, исходившей от её зелёных глаз.

Анника подошла к Алексиусу и опершись ладонями на его подлокотники нависла над эльфом.

- Алексиус. Пожалуйста, скажи мне, если это повторится. Это довольно важно. Я… Мы – пытаемся построить здесь что-то новое. Место, где никому не придётся жить в страхе. Но я не могу этого гарантировать, пока не буду знать, что происходит.

- Я не хочу быть обузой, - отозвался Алексиус упрямо. – Я могу позаботиться о себе.